Бойтесь своих желаний [Анна Кутковская] (fb2) читать постранично, страница - 3

бумажный пакет, надел пиджак и, как был, даже не умывшись, отправился с пакетом под мышкой к своему университетскому приятелю. Тот, в отличие от мистера Доусона, пошел по стопам своего отца, став после выпуска литературным агентом.

Конечно, за два с небольшим месяца он вряд ли выловил хоть какую-то крупную рыбку. И Джек рассчитывал именно на это – начинающий агент не будет драть с него скотские проценты за каждый вырученный гонорар.

В доме мистера Пибоди горел свет, а из приоткрытого окна слышна была музыка, людской гомон и взрывы смеха. Не раздумывая ни минуты, Джек вошел в дом, и сразу был поглощен ароматом фруктового пунша, теплого, уже без пузырьков, шампанского, мужского пота и женского парфюма.

Чарльз Пибоди – приятель Джека, стоял посреди гостиной на высоком пуфе и, откинув назад руку, самозабвенно декламировал:

И, смотря во мрак глубокий, долго ждал я, одинокий,

Полный грез, что ведать смертным не давалось до тою!

Все безмолвно было снова, тьма вокруг была сурова,

Раздалось одно лишь слово: шепчут ангелы его.

Я шепнул: "Линор" – и эхо повторило мне его,

Эхо, – больше ничего¹.

Дождавшись, пока выступление будет окончено, а аплодисменты стихнут, Джек подошел к Чарльзу.

– Джек! Какими ветрами занесла тебя судьба в наш унылый край! Как видишь, – он обвел окрест рукой, – мы совсем тут чахнем от скуки. Я взял на себя смелость устроить небольшой салон. Всякие поэты и поэтишки, девицы…. Но позволь узнать, что привело тебя ко мне? Уж не срочное ли дело? – Чарльз бросил быстрый взгляд на бумажный пакет под мышкой мистера Доусона.

– Да, я вот тут написал кое-что. Я уверен, эта вещица тебе понравится. У тебя, как у литературного агента, прирождённый нюх на такие вещи, – подольстился Джек.

– Хм…. Хм… – задумался мистер Пибоди. – Я, конечно, могу посмотреть, но ничего не обещаю. Давай встретимся завтра, скажем, часа в четыре пополудни у фонтана на площади Граций?

– Хорошо, встретимся. Но уверяю тебе, эта вещица так хороша, что ты сам прибежишь ко мне сегодня среди ночи, чтобы умолять меня стать моим агентом!

Мистер Пибоди, скептически окинув взглядом бумажный пакет, положил его в стоящий рядом секретер.

– Коль ты пришел, приглашаю тебя присоединиться к нашему небольшому празднику. Я познакомлю тебя….

Не успел Чарльз договорить, как к нему подбежали две смеющихся девушки в воздушных платьях и, щебеча в два голоса, увели его от Джека к окну.

Оставшись без собеседника, мистер Доусон отправился знакомиться с гостями дома, намереваясь выпить пуншу – как минимум, а в идеале – найти что-нибудь съестное, так как со вчерашнего утра, насколько он помнил, в его желудке не побывало даже самой маленькой и самой сухой хлебной корки.

Пробираясь мимо смеющихся девушек, воркующих пар и серьезных джентльменов с моноклями и усами (ох уж эта мода! Усы теперь принялись отращивать все подряд, даже те, у кого они никак не хотели расти), Джек заметил странного вида девушку. Необычной она была потому, что не флиртовала, не смеялась и не щебетала, как остальные приглашенные девицы. В темном платье и непонятной шали, она серьезно разговаривала с солидного вида мужчиной. Его седые волосы и морщинистое лицо говорили о том, что он может годиться девушке в отцы. Оба они выглядели очень странно на фоне смеющейся молодежи.

Проходя мимо, Джек услышал, что они рассуждали о политической ситуации на международном уровне. Но не успел он отойти достаточно далеко, как услышал голос Чарльза:

– Джек! Джек! Подойди сюда! Я хочу познакомить тебя с человеком, ради которого и затевалось все это сборище!

Развернувшись и нацепив на лицо самую любезную улыбку, мистер Доусон подошел к троице.

– Вот, познакомься. Это мисс Элия Уотс, а это – мистер Браун Д’Виль, – чопорно произнес Чарльз. – А это – мой университетский приятель, мистер Доусон, начинающий писатель. Хочу заметить, Элия, подающий большие надежды. Очень большие надежды, если верить ему самому.

Под неуместные и неумелые шутки хозяина дома все трое пожали друг другу руки.

– Я знаю, Вы хотите спросить, почему родители дали мне такое странное имя – Браун, – улыбнулся мистер Д’Виль, обнажив крепкие, желтые от табака зубы. – Да, имечко странное, признаю. Но оно не помешало мне достичь определённых высот на неустойчивой карьерной лестнице литературного редактора и агента.

Джек, не зная, что ответить на это, улыбнулся, пытаясь скрыть неловкость, и посмотрел на Элию. Та пристально глядела на него, буравя взглядом своих, как он теперь разглядел, разноцветных глаз. Правый был небесно-голубым, а второй – серый, цвета мокрой гальки.

– Не хотите выпить? – спросил он, когда мистер Д’Виль и Чарльз отошли, беседуя о чьей-то диссертации.