Полунощное море (СИ) [Светлана Ремельгас] (fb2) читать постранично, страница - 3

которого едва ли смутишь внезапным визитом.

   Свернув раз, а потом и еще раз среди сумрачных улиц, я нашел нужный дом. Попасть в него оказалось не так-то просто, но, наконец, я имел разговор на немецком со старой смотрительницей. Оказалось, Карл и правда жил там. Даже больше - я был, по ее словам, невероятно удачлив. Потому что обычно к этому времени он из дому уезжал. А сегодня, против привычки, остался.

   Смотрительница, по-местному - 'койя муттер' (странное сочетание эстонского и немецкого слов), - проводила меня на второй этаж. За единственной дверью слышался гул разговора. Я постучал - на всякий случай, погромче.

   Дверь Карл открыл тут же. На нем была шуба, в руке - фужер. Казалось, мое появление ничуть его не удивило.

   Как выяснилось, он уже снова успел изменить планы и ждал только, стоя у порога, пока приготовятся к выходу спутницы: две странного вида девицы. Однако, завидев меня, передумал ехать опять. Едва ли из гостеприимства: похоже, Карл разрывался между нежеланием выходить в тот вечер из дома и скукой. И его более чем устроило, что развлечение пришло само.

   - Или, может, ты хочешь сходить куда-то? - Он смерил меня испытующим, не вполне трезвым взглядом.

   Сразу я идти никуда не хотел. А потом мы уже как-то не собрались.

   Предоставить мне ночлег Карл согласился с легкостью. Жил он, очевидно, один, без родни. Я не мог бы сказать, рад он нашей встрече или нет; но не беспокоился особенно на этот счет. По обычной его прохладной - и, в то же время, какой-то излишне ажитированной - манере сложно было что-то предположить.

   Девушки, которых я увидел, еще стоя в дверях, были русскими и оказались актрисами. Я, правда, так и не сумел понять, какого театра. Да и не особо выспрашивал. Вместе с Карлом они составляли удивительно единообразную, немного визгливую компанию - хотя девицы, конечно, были намного попроще него.

   Тем вечером мы пили и пили даже более, чем бы нужно. И когда девицы отправились домой, мы с Карлом продолжили разговор. Поначалу говорили о Ревеле - зимой, сетовал он, там было как-то особенно скучно. Потом беседа перешла еще на что-то. После - еще.

   В какой-то момент Карл поднялся и распахнул окно: стало жарко. Оно выходило во внутренний двор; чистый, морозный воздух тут же наполнил комнату. Стоя у окна, мой собеседник задумчиво вглядывался в темноту над крышами.

   Тишайше падал снег: едва подул ветер, как нас сразу запорошило.

   - Где мы расстались с тобой тогда, в Иевве? - Карл перегнулся через подоконник, рассматривая что-то, невидное мне. - Каждый раз, как слышу это название, думаю об иудейском боге. Хотя евреев-то тут очень мало...

   Я не очень понял цепочку его рассуждений и не совсем был с ней согласен, но в целом к подобному уже привык. Поэтому отделался шуткой. Хотя, признаться, это свойство его речи уже начинало мне досаждать. Но не пристало гостю пенять хозяину.

   Карл захлопнул окно и обернулся.

   - Холодно? Я все думаю - а как-то холодно там, у Полунощного моря?

   К этому повороту разговора я тоже не был готов - но растерялся не очень, по упомянутой выше причине. И мог бы запросто отшутиться опять - однако беседа требовала все ж таки участия.

   - Полунощного моря? Что за дело тебе до него?

   В конце концов, я правда не мог взять в толк, зачем говорить о море Полунощном, находясь на берегу Балтийского.

   Карл задумался, потом прошелся в возбуждении по комнате, переставил пару предметов. И когда начал, начал издалека.

   - Ты знаешь ведь, сколько всего говорят о Лапландии? Сколько известных поэтов, писателей упоминало ее у себя, в определенном вполне смысле? Они, конечно, никогда не бывали там, и описания их - выдумка для украшения истории. Момент чего-то зловещего. Страна оленей и колдунов. - Его высокий голос взлетал к потолку. - Даже у Фюссли есть картина, 'Кошмар навещает лапландских ведьм'. И, конечно, ты слышал кое-что и от местных. От людей, непосредственно живших там или бывавших.

   Все это не вполне проливало свет на то, чем же так приглянулось Карлу скованное льдами Полунощное море. Имевшее, впрочем, и Лапландские берега.

   - Слышал, конечно. - Я уперся взглядом в его абсурдно расшитый, яркий жилет. - И что же?

   В ответ он поведал мне смутную, путанейшую историю о том, что Полунощное море, де, это не только место в привычном, физическом смысле, но еще и некое духовное измерение. Полное невиданных откровений. И что хорошо подготовленный человек,