Вечер баек на Хэллоуин [Стив Резник Тем] (fb2) читать постранично, страница - 2

обсуждать нашу поездку, я беру сдачу у кассира и засовываю ее в карман, уходя, не взяв пакет с совершенно ненужными закусками.

Тодд пытается устроиться на пассажирском сиденье, когда понимает, что я села за руль. Он позволяет пакету с чипсами и прочей хернёй соскользнуть на пол, как капризный ребенок, закатывающий истерику.

- Итак, я полагаю, ты поведешь остаток пути? - спрашивает он немного снисходительно, потому что это только что стоило нам больше денег, чем у нас есть.

Разве я должна забыть о том, что его вождение стоило нам только что половины месячной арендной платы.

Выезжая со стоянки, я спрашиваю Тодда о коротком пути, о котором, как я слышала, он разговорил с тем парнем.

- А какая тебе разница? Тебе уже осточертело сидеть со мной в машине? - oн пытается пошутить, но я отвечаю ему честно.

- Да, совершенно определенно.

- Как бы то ни было, - бормочет он себе под нос. - Поверни направо на развилке, - говорит он, - и мы будем там на несколько часов раньше запланированного.

Идеально.

* * *

В поле зрения появляется развилка, и я поворачиваю направо, почти одновременно я слышу раздражённое ворчание Тодда. На этот раз, его припадок на самом деле вызывает улыбку на моих губах. Так ему и надо, бедному гребаному ребенку.

Закат отражается в зеркале заднего вида, отбрасывая на дом, мимо которого мы проезжаем, странное зловещее свечение. Дрожь пробегает по коже вдоль моих костей, дергая за позвоночник. Я почти испытываю искушение включить обогреватель, но мгновение спустя это ощущение прошло.

Гнев заменяет его, когда загорается индикатор пустого бака. В темноте машины мы оба видим его, так что его глаза уже смотрят на меня, когда я смотрю на него.

- Только не говори мне, что ты забыл заправить машину?

Я спрашиваю и констатирую очевидное.

- Ты была такой раздраженной, я подумал, что лучше сначала куплю еду, а потом я забыл заправиться.

Ломая голову над тем, что делать дальше, глядя вперед в поисках каких-либо огней в темноте, не видя ничего, кроме еще большего ничего, я останавливаюсь, чтобы посмотреть в своём телефоне, где находятся ближайшие заправки, так как Тодд способен жалеть только себя.

Что сейчас больше всего раздражает, так это то, что к тому времени, когда индикатор наконец загорается, в баке на самом деле остается не так уж много бензина, меньше, чем нам нужно, чтобы вернуться на станцию, которую мы покинули. Есть еще за что поблагодарить Тодда. Одна из его многочисленных попыток "усилить потенциал автомобиля" пошла не так.

Это тридцать две мили вперед или двадцать восемь назад - до станции, с которой мы приехали. Я бросаю телефон обратно в сумочку, не говоря ни слова - все, что я сейчас скажу, будет только ненавистным, - а затем разворачиваю машину, чтобы совершить более короткую поездку, всё равно нам неизбежно придётся возвращаться на станцию пешком.

* * *

Когда машина вздрагивает и резко останавливается, я хватаю свою сумку, по-прежнему не говоря ни слова Тодду.

- Детка, подожди! Ками!

Я не останавливаюсь, я даже не замедляюсь ради него. Я просто не спускаю глаз с первого, последнего и единственного дома, который мы миновали с момента поворота на развилке.

Тодд тяжело пыхтит и пытается не отставать от меня, я ставлю перед собой цель - поддерживать его в таком состоянии, идя быстрее, чем хочу, но стараясь, чтобы мое тяжелое дыхание было замедленным и тихим, чтобы он не знал, как сильно меня беспокоит этот темп.

Пот стекает по моему лбу в тяжелой вечерней влажности. То, к чему я не привыкла. Здесь чертовски душно.

Хотя я со злостью подумывала о том, чтобы проделать весь обратный путь до станции, в поле зрения появляется жуткий дом, выглядящий теперь лишь немного менее жутким. Mои ноги стонут и рассказывают историю, в которой мы вообще этого не делаем, на самом деле, мы останавливаемся прямо здесь и просим о помощи.

Я вижу свет, которого не было, когда мы проезжали раньше, и для меня это равносильно облегчению.

Я стучу в дверь, совсем как тот полицейский, я чувствую себя неуютно, но мысль о том, что мне предложат стакан воды, заставляет меня делать то, чему моя мать научила меня лучше всего.

Мужчина открывает дверь прежде, чем Тодд догоняет меня. Он отрывает взгляд от своего запястья, с которым возится, пока я не начинаю сразу говорить с ним. Запонка падает на пол, я наклоняюсь, чтобы поднять ее для него, и кладу её ему обратно в ладонь.

- Спасибо, - говорит он, одновременно спрашивая, приподняв бровь, что я делаю здесь, на его крыльцe.

- У нас кончился бензин, - я указываю в направлении, в котором мы только что шли, как будто это поможет все прояснить, хотя он ничего не видит в темноте.

Он даже не смотрит в ту сторону, он просто смотрит мне в глаза, медленно моргая.

Я засунула руки в карманы.

- Хреново.

Нервно посмеиваясь, я говорю:

- Ага.

Так вот, я не хотела так себя вести, но тот, кто (как я ожидала) откроет мне дверь, был не таким, как я себе