Весь мир театр [Олег Воля] (fb2) читать постранично, страница - 2

фигура не делали его характер лучше. Тем более, что вокруг Джозефа все время крутились богачи и те, кого принято называть «сильными мира сего».

Многие из гостей Саттона бросали сальные взгляды и на Генри. Джозеф это подмечал, и его ревность не делала их отношения лучше.

Стоит добавить, что Саттон еще был соперником Генри и на сцене; роль Джульетты Генри выучил уже давно по настоянию мастера на тот случай, если возникнут проблемы с животом у Джозефа. Такое уже один раз случилось, но, к счастью, в конце спектакля.

В эту минуту на сцене Саттон, со склянкою в руке, читал монолог:

Саттон слегка дрожал и дышал ртом часто и неглубоко, напоминая этим пса, долго бегавшего на жаре. Не хватало только вываленного языка.

Зрителям было незаметно, но Генри, который за кулисой находился в трех шагах, видел, что с Джозефом неладно. Отметил он также обильные капли пота, проступившие сквозь грим и грозящие вот-вот все испортить. Саттон, понимая это, старался держать руку так, чтобы манжетой платья в любой момент прикрыть лицо, если потечет грим.

Голос Джозефа сорвался, он с трудом справился с дрожащими губами. В зале раздались одиночные хлопки, публике нравилась игра актера.

Сам Джозеф беспомощно оглянулся, ища Генри. Их взгляды встретились, и Рэй с удивлением увидел в его глазах страх и мольбу. Это уже была не игра. Генри жестом показал, что понял, и изобразил на пальцах песочные часы, призывая продержаться еще немного, до конца сцены.

Джозеф собрался с силами и продолжил. Голос его зазвучал бодрее, казалось, что неожиданная дурнота прошла.

Он поднял склянку, в которой было, как обычно, разбавленное вино. С громким хлопком извлек притертую стеклянную пробку и сделал три глотка.

Флакон выпал из его рук. Джозеф вытаращил глаза и схватился обеими руками за горло. Несколько секунд стояла гробовая тишина.

Джульетта покачалась с носка на пятку, затем сделала два шага по направлению к зрителям; ноги ее подломились, и она рухнула на спину, изрядно приложившись затылком о доски.

Несмотря на раздавшийся стук, который не смягчил даже парик, никто не засмеялся, публика была поражена невероятно достоверной игрой актера. Некоторые зрительницы украдкой промокнули глаза.

Зал разразился овациями. Даже на галереях снисходительно зааплодировали.

На сцену выскочили Генри и Роберт Парк, билетер, но во время спектакля – рабочий сцены. Они схватили тело Джульетты, положили его на стоящее бутафорское ложе, и, не мешкая, скрылись вместе с ним за кулисами.(1)

* * *

За кулисами вокруг Джозефа столпилась почти вся труппа, кроме тех, кто был занят расстановкой декораций для следующей сцены – интерьеров дома Капулетти.

К телу, энергично работая локтями, продрался Гай Роджерс. Бывалый рубака имел порядочный опыт латания различных ран и был в труппе кем-то вроде доктора.

– А ну, заткнулись все! – рыкнул он и склонился над Джозефом, пытаясь услышать и почуять его дыхание. Мешал гомон зала, но и так было видно, что грудь бедняги недвижима.

Тогда Роджерс оттянул веко и уставился на зрачки – они были расширены, радужка глаза почти исчезла.

– Однако, – хмыкнул самозваный доктор. – Клянусь здоровьем, что губы у него уже почернели. Под гримом не видать.

– Что с ним? – Уильям врезался в толпу, словно ядро, бесцеремонно расталкивая зевак. – А ну-ка, быстро разбежались и занялись делом! – рявкнул он, грозно вытаращив глаза. Было заметно, что мастер еще усугубил элем, как только отыграли второй акт. В таком состоянии он становился раздражительным, и актеры предпочли разойтись от греха подальше.

– Клянусь печенкой, это яд. Такое я уже видал при осаде Зютфена(2), проклятые паписты нам продали отравленное вино, и мы потеряли пятнадцать кирасиров.

– Что будем делать? Остановить спектакль?

– Я тебе остановлю! – Уильям с силой сжал подбородок, взгляд его обежал круг. – Так! Джозефа оставить так, как есть. Пока накройте тело одеялом и несите на сцену, там снимете… Пускай он умер, но следующий акт он отыграет до конца(3), ему за этот