Братья Кип. Воздушная деревня. [Жюль Верн] (fb2) читать постранично, страница - 2

острым носом и живыми глазами, в которых то и дело вспыхивал пьяный огонь. Заостренная мордочка с крысиными зубами выражала ум и хитрость. Как и его приятель, который прекрасно это понимал, он был готов на любое злое дело. Они стоили друг друга и могли рассчитывать один на другого.

— Однако пора с этим кончать… — произнес Флиг Балт и стукнул кулаком по столу.

— Нужно только выбрать из кучи! — ответил Вэн Мод и показал на группы пьющих, поющих, ругающихся в табачном дыму и винных парах, которые делали воздух настолько плотным, что можно было опьянеть, только вдыхая его.

Среднего роста, широкоплечий Флиг Балт обладал большой головой и крепкими конечностями. Достаточно было один раз увидеть это лицо, чтобы уже никогда не забыть его: на левой щеке огромная бородавка, жесткие глаза, густые, кустистые брови, рыжеватая бородка на американский лад, без усов. В общем, физиономия человека завистливого и мстительного. На корабль «Джеймс Кук» он поступил боцманом всего несколько месяцев тому назад. По бумагам Флиг Балт значился ирландцем из Белфаста, но, так как плавал уже два десятка лет, похоже, он и сам уже не помнил, кто его родители. Сколько матросов не имеют другой семьи, кроме своей команды, и другой родины, кроме корабля, на борту которого они идут в плавание! Создается впечатление, что их национальность меняется вместе с флагом корабля. Что касается службы, то Флиг Балт исполнял ее строго, более того, будучи боцманом, выполнял функции помощника капитана. Капитан Джибсон полагался на него во всех мелочах корабельной жизни, оставляя за собой общее командование бригом.

— Повторяю, — сказал Вэн Мод, в таверне «Три сороки» можно брать не глядя… Здесь мы найдем нужных людей, готовых торговать для собственной выгоды…

— Хорошо бы еще знать, — заметил Флиг Балт, — откуда они…

— Абсолютно бесполезно, раз они пойдут куда нам надо, господин Балт! Если мы набираем их из клиентов Адама Фрея, им можно довериться!

Репутация этого местечка была и впрямь прекрасно известна. Полиция могла спокойно закидывать любую сеть, не рискуя напасть на честного человека, который ранее не имел с ней дел. И хотя капитан Джибсон во что бы то ни стало должен был укомплектовать экипаж, он сам никогда не обратился бы к клиентам «Трех сорок». Поэтому Флиг Балт не посмел сказать ему, что направился в таверну Адама Фрея.

Единственный зал со столами, скамьями, табуретками и стойкой в глубине освещался двумя зарешеченными окнами, выходившими на узкую улицу, которая вела к набережной. За стойкой стоял хозяин, за его спиной выстроились полки с бутылками и флаконами. Над дверью с огромными засовами красовалась вывеска, на которой три грубо намалеванные сороки раздирали друг друга клювами — вывеска, достойная самого заведения.

В октябре месяце на сорок пятом градусе южной широты уже в половине девятого вечера бывает совсем темно. Несколько чадящих керосиновых ламп горели над стойкой и столами. И этого было достаточно. Когда здорово пьют, освещение необязательно. Стаканы легко находят дорогу ко рту. Десятка два матросов сидели на лавках и табуретах. Здесь собрались люди отовсюду: американцы, англичане, ирландцы, голландцы. В большинстве своем это были дезертиры. Одни направлялись к приискам, другие, вернувшись оттуда, спускали последние самородки. Они так вопили, орали и пели, что даже выстрел никто не услышал бы в этом оглушительном шуме. При этом их глотки машинально поглощали содержимое стаканов, не чувствуя ни вкуса, ни ожога. Время от времени некоторые вставали, спотыкались, падали вновь. Адам Фрей с помощью гарсона^[7], здорового аборигена, поднимал их, вытаскивал и бросал в угол «в кучу» — говоря матросским языком. Скрипели петли входной двери. Клиенты, выходя, тыкались в стены, спотыкались о загородку, падали в канаву. Другие входили, усаживались на свободные скамьи, грубо приветствовали знакомых, обменивались рукопожатиями до хруста в костях. Встречались товарищи после долгой вахты в залежах Отаго. Иногда слышались нецензурная брань, грубые шутки, подстрекательские реплики летели от стола к столу. По правде говоря, вечер никогда не кончался без какой-нибудь потасовки, которая иногда перерастала в общую драку.

Флиг Балт и Вэн Мод с большим вниманием наблюдали за публикой, прежде чем, смотря по обстоятельствам, вмешаться в разговор.

— Вообще говоря, о чем идет речь? — сказал матрос, облокотившись на стол и придвигаясь к боцману. — Речь идет о том, чтобы заменить четверых, сбежавших с корабля, четырьмя другими… Так вот, те, что сбежали, о них не стоит жалеть… они бы все равно были не с нами! Говорю вам, здесь мы обтяпаем это дело. И пусть меня повесят, если хоть один из этих лихих парней откажется завладеть хорошей посудиной и отправиться колесить по Тихому океану… и вернется, ведь все останется по-прежнему?

— Само собой, — ответил Флиг Балт.

— Итак, посчитаем, — продолжал Вэн Мод. —