Дар (ЛП) [Маргарет Макхейзер] (fb2) читать постранично, страница - 4

могу им просто рассказать о том, что видела, коснувшись Хейли.

Это просто бред. Даже я понимаю, что это звучит безумно.

— В чем дело, милая? — спрашивает мама, нежно поглаживая меня по руке.

— Ничего. — Я снова вздыхаю. Что я могу им сказать? Подумают еще, что я спятила.

Папа приподнимает брови и делает глубокий вдох.

— Я могу остаться с ней, если ты хочешь уехать, — говорит он маме. — Уже поздно, тебе надо поспать.

Мама зевает и потирает глаза.

— Я правда устала, — говорит она, снова зевая.

— Я останусь с Лекси. Поезжай домой, — говорит папа, глядя на часы. — Отдохни хорошенько.

— А который час? — спрашиваю я с любопытством.

— Почти три часа утра.

— Так вы оба можете ехать, со мной все будет нормально. Вам обоим нужно поспать.

Но это неправда, я не хочу, чтобы они уезжали, я боюсь, вдруг случится что-то еще.

— Ни за что, — категорично говорит папа. — Я останусь, а мама поедет домой и поспит. Ступай, — говорит он ей, глядя, как она снова зевает и теперь еще и потягивается.

— Я должна остаться.

— Ты едва можешь держать глаза открытыми. Поезжай домой, вернешься, когда выспишься. Со мной и Лекси все будет нормально.

— Я, правда, должна остаться. — Мама настроена поспорить. Я вижу это по хмурому выражению лица. Она думает, что стоит остаться, но она устала и ей нужно домой.

— Мам, все будет в норме.

Пока папа рядом. Мне не нравится, что она чувствует себя виноватой.

— Просто иди уже, женщина, — мягко поддразнивает папа.

«Женщина» — это ее ласковое прозвище. Папа всегда так ее называет, это проверенный способ заставить маму улыбаться.

Вот и сейчас улыбка появляется в уголках ее губ.

— Ну, не знаю, — говорит она все еще в сомнениях.

— Ма-ам, — тяну я. — Тебе надо поспать, пожалуйста, поезжай домой.

Ее плечи поднимаются в глубоком вздохе. Она снова зевает.

— Ну, только если вы действительно так считаете. — Она смотрит на меня и папу.

— Считаем! — говорит мы с папой в унисон.

— Я спущусь с тобой и вызову тебе такси, — говорит папа. — Ты слишком устала, чтобы вести машину.

Он поднимается и направляется к двери.

Мама тоже поднимается и улыбается ему.

— Не глупи. Все будет нормально. Если вам что-то будет нужно, позвоните. — Она наклоняется и целует меня в щеку. — Я приеду, когда рассветет.

— Наверняка я буду спать, так что не торопись, — отвечаю я.

Мама берет свою сумочку и направляется к двери. Протянув руку к дверной ручке, она замирает и оборачивается.

— Если тебе что-то понадобится, скажи папе, чтобы позвонил мне. — Она целует папу.

У мамы красные глаза, я вижу, что она очень устала. Отсюда мне видны и темные круги у нее под глазами.

— Все будет в норме. — Если только не вернутся те галлюцинации.

— Ну, ладно. — Она улыбается, но эта улыбка вымученная. Тычет пальцем в папу. — Запомни: если что не так — звоните мне.

— Позвоним.

Дверь закрывается за ней.

Папа нетвердой походкой возвращается ко мне и садится в кресло у кровати. Он тоже выглядит усталым и, кажется, готов уснуть прямо здесь.

— Ты тоже можешь ехать, если хочешь, — говорю я неуверенно.

Пожалуйста, не оставляй меня наедине с этим кошмаром в моей голове.

— Я никогда не денусь. Ну, разве что усну.

Папа соскальзывает ниже в кресле и скрещивает руки на груди.

— Тебе тоже надо поспать.

Он закрывает глаза, и голова его падает на грудь. Храп говорит мне о том, что папа уснул, почти мгновенно.

Я пытаюсь повернуться на бок, но резкая боль в низу живота напоминает мне об операции.

Закрыв глаза, я пытаюсь уснуть, но образ Хейли, которую застрелил мужчина со шрамом на щеке, не исчезает. Раздраженно вздыхая, я пытаюсь отгородиться от этого кошмара. Но как только сон начинает мной овладевать, открывается дверь.

Открыв один глаз, я вижу у своей кровати пожилую медсестру.

— Что случилось? — спрашиваю я, поворачиваясь и глядя на папу, который все так же спит.

— Хочу проверить твои показатели, детка, — ласково говорит медсестра. — Спи. Ты даже не заметишь моего присутствия.

Она берет меня за руку, чтобы пощупать пульс, и больничная кровать куда-то исчезает.

Я стою в незнакомой мне гостиной. Медсестра сидит в кресле-качалке, а рядом с ней, на стуле, присел пожилой мужчина. Он растирает ее усталые ноги.

— Смена была тяжелая, — говорит медсестра.

— Что случилось, Дорис? — спрашивает