Человек, который ел смерть. 1793 [Борислав Пекич] (fb2) читать постранично, страница - 17

он узнал совершенно случайно.

Гражданин Арнуссе стремился любой ценой попасть в рай. После зачтения списка приговоренных к смерти он страшно возмутился, так как его имени в нем не было, и принялся упрямо доказывать, что он тоже приговорен к гильотинированию. Обычно дежурным судьям ужасно досаждали люди, отрицавшие свою вину. И потому, весьма удивившись, Вилет решил проверить его слова. Протокол судебного заседания подтвердил слова Арнуссе. Так почему же его нет в списке приговоренных к смерти? Проверили протокол Попье. Но и в нем его не нашли. Попье арестовали, а для пущей верности отправили в Консьержери и составителя списков Шоде. Присовокупили к ним еще несколько подходящих человек, среди которых оказался и Арнуссе, накануне избежавший очередной жатвы, и составили дело об эзотерическом сообществе, стремящемся своими действиями навредить общему делу, и таким образом родился еще один мрачный заговор против Республики.

Судили их в тот же день, что и Робеспьера, на специальном утреннем заседании.

Казнили их одновременно; 10 термидора, или 28 июля.

С момента ареста и до мгновения, когда его голова упала в корзину, Попье не произнес ни единого слова.

Он был далеко.

Источники исторической науки утверждают, что в тот день, 10 термидора (28 июля) 1794 года, вместе с Робеспьером гильотинировали сто четыре приговоренных. Наш рассказ утверждает, что таковых было сто семь. Общее количество пополнили граждане — Жан-Луи Попье, который ел смерть, Арнуссе, возлюбивший рай, и Шоде, умерший ни за что.

Невозможно объяснить, почему их имен нет в списке казненных, хотя казнены они были. Вероятно, по тем же причинам, потребовавшим от нас столько времени, чтобы объяснить, почему другие люди, приговоренные к смерти, все-таки остались в живых.

Улицы были полны, совсем как в дни национальных праздников. В революционном календаре таковых было достаточно много, но их все равно не хватало народу, влюбленному в свободу. Как будто Высшее существо вновь посетило столицу Революции. Париж провожал Робеспьера по дороге, укатанной беспощадными колесами Достоинства. Длинная вереница повозок тащилась по Новому мосту и рю Сент-Оноре к площади Революции.

Все глазели на Неподкупного, многие хотели прикоснуться к нему, а кое-кто старался содрать клочок с его одежды на память об этом дне. В порванной грязной рубашке, с перевязанной кровоточащей челюстью, прислонившийся к друзьям, он не казался страшным. Скорее задумчивым, удивленным, расстроенным, но не страшным.

Толпа вопила: «A bas le maximum!»^[6] Вновь послышалась песенка:

Никто не обращал внимания на последнюю повозку в веренице, пока одна женщина, Жермен Шутье, только что выпущенная из темницы пряха, не обратила внимания, как похож один из сидевших в ней приговоренных на Робеспьера, каким тот некогда был. Гражданка бросила в него камень с криком: «A bas le Maximilien!» Толпа подхватила шутку, осыпав двойника руганью и издевательствами.

Жан-Луи Попье ничего не замечал. В синем жакете, под аккуратным голубым париком, он вслушивался в мелодию далекой флейты, и сквозь круглые очки смотрел близорукими глазами, как к нему с площади Революции приближается гильотина.

Он был прав.

Она походила на прядильное колесо.

Примечания

1

(обратно)

2

Альбер Матьез (1874–1932) — французский историк, автор трудов по истории Великой французской революции. (Здесь и далее — прим. перев.)

(обратно)

3

«История французского общества в эпоху революции» (франц.).

(обратно)

4

«Неопубликованных документов» (франц.).

(обратно)

5

С помощью неопубликованных документов (франц.).

(обратно)

6

Лозунг против введения якобинцами закона о максимуме цен (франц.).

(обратно)

7

(обратно)