Судья Королевского дома [Инна Сударева] (fb2) читать постранично, страница - 165

груди наружу. Год прошел, и боль почти затихла. Но теперь, когда он вернулся на родину, оказалось, что боль никуда не делась: она просто ждала его здесь. Чтоб начать терзать с новой силой...

Он вышел на террасу под неистовый ливень, что с громом и молнией обрушился на город...

Гарет после сытного молока уснул прямо на руках кормилицы.

— Ишь, замаялся, — улыбалась та, покачивая малыша.

Марта закрыла ставни, задернула шторы, уложила королевича в колыбель. Снаружи ярился гром, сгустившуюся тьму разрывали проблески молний, барабанил дождь.

— Иди, отдыхай, — кивнула она кормилице.

Дверь в кабинет пару раз хлопнула — оттуда рвался холодный ветер. «Видно, забыли окно закрыть, — с такой мыслью девушка прошла в кабинет.

Она отдернула треплемые ветром портьеры, чтоб закрыть дверь на террасы, и остановилась.

Там, под проливным дождем стоял Фредерик. Его фигура в черных одеждах была тонкой и зыбкой. Он опирался на балюстраду, ссутулившиеся плечи чуть заметно подрагивали.

Марта помедлила, решилась, ступила под дождь и подошла к нему. Осторожно тронула за руку.

Фредерик обернулся. По его почти белому, но спокойному, лицу текли потоки... Дождя? Слез? Только крепко сжатые губы дрожали почти незаметно, как и плечи.

Ни слова не говоря, не обращая внимания на рассвирепевшую грозу, что громовыми раскатами сотрясала мир, на воду, что насквозь промочила одежду, волосы, Марта обняла Фредерика, прижалась крепче. И тогда почувствовала, какие горькие беззвучные рыдания рвут его грудь, его горло, все его существо, не находя выхода.

— Поплачьте и вы теперь. И будет легче, и будет все хорошо, — шепнула девушка. — Быть слабым — это иногда необходимо...

Он не сопротивлялся объятиям. Обнял в ответ и беззвучно заплакал, уткнувшись лицом в ее тонкое плечо...

Гроза кончилась так же быстро и внезапно, как началась. Свежий ветер спешил разогнать тяжелые темно-серые тучи, а солнце дерзко пробивало их лучами. И скоро Белый Город, слегка потрепанный водными потоками, засиял белее улицами и домами. Вновь распахнулись окна, зажурчала речь, забегали по лужам босиком загорелые дети...

В трактире «Жирный бочок» недалеко от Королевского дворца барон Криспин чокался с капитаном Бартом за счастье и долгие годы своих детей. Напротив стариков, увлеченных беседой, сидели молодожены — Элиас и Роксана. Склонив светловолосые головы, они шепотом наговаривали друг дружке всякие нежности и приятности. На другом конце длинного, заставленного аппетитными блюдами стола расположились мастер Линар и Орни. У них тоже было много тем для беседы...

А из высокого окна Королевского Дворца на блистающую, залитую ярким солнцем столицу смотрел человек. Его кожаная одежда была черна, волосы — тронуты серебристой сединой, лицо — красиво и сурово, а в пронзительных серых глазах мерцала влагой боль. Отныне она никогда не исчезнет, навсегда поселится в них, на самом дне, медленно опустошая сердце и душу.

Пусть даже за его спиной — нежный и любимый сын уютно спит в колыбели.

Пусть даже рядом — темноволосая девушка, прекрасней которой лишь душистая июльская ночь со звездопадами во все небо и растущей луной.

Пусть даже перед ним — целое Королевство, огромное и красивое, богатое и могучее...

КОНЕЦ.