Гнев [Максим Ахмадович Кабир] (fb2) читать постранично, страница - 5

окно.

По пути на работу он пытался дозвониться сестре — тщетно. Предчувствия терзали, душили за горло.

Абонент вне зоны.

Всего-навсего телефон разрядился, не так ли?

— Понедельник — день тяжелый? — спросила Божена, — Вить, ты в норме?

Он подергал себя за воротник.

— Плохо спал…

— Виктор!

Подобострастная ухмылка Щекачева не предвещала ничего доброго. Только этого недоставало с утра.

— Мы говорили о вас с боссом на летучке. Про ваш проект. У босса имеются кое-какие сомнения, я убеждал его, что вы ценный сотрудник и…

— Давайте быстрее! — перебил Погодин.

Лицо Альберта Михайловича осунулось:

— Что вы себе позволяете?

Шум в коридоре отвлек внимание замдиректора. Он негодующе посмотрел на дверь, на уволенного в начале месяца Фатичева.

— Ренат? — Божена приподнялась со стула.

Фатичев выглядел кошмарно: растрепанный, бледный, небритый. Опухшие глаза пошарили по офису, сфокусировались на Щекачеве и сверкнули. Одновременно черная сталь заблестела в его руке.

Старомодный, с тонким дулом пистолет.

«Игрушечный, наверное, — подумал Погодин отрешенно. — С таким можно играть в театре красного комиссара, но убить человека таким нельзя».

Ствол нацелился на ошарашенного замдиректора.

— К стене, — велел Фатичев устало.

— Что вы себе позволяете? — переадресовал Щекачев свой недавний вопрос.

— Иди к стене! — рявкнул Фатичев.

Трясущийся Щекачев повиновался.

Сотрудники вросли в стулья, наблюдая за происходящим.

— Два часа назад умерла моя дочь, — доверительно сказал Фатичев заместителю.

— О, — протянул Альберт Михайлович, — мне так…

Фатичев трижды выстрелил в грудь Щекачеву. Пули откинули того к стене. Он сполз, марая обои и таращась на бывшего подчиненного.

Божена пронзительно завизжала.

Фатичев бегло перекрестился, вставил ствол в рот и нажал на спусковой крючок.

Погодин смутно помнил, как выносили трупы, что говорил назойливому и хамоватому следователю. Домой попал в полдень и тут же включил компьютер.

Перед внутренним взором — разводы крови на офисной стене, вспышка огня во рту Рената, падающая без сознания Долгушева.

Настрочил сообщение сестре: «Переживаю, позвони немедленно».

Зашел на страницу Божены, в новогодний альбом. Выбрал фотографию с Щекачевым, ту самую.

— Ну разумеется, — прошептал. — Вот же ты.

Курсор потрогал силуэт ныне остывающего в морге замдиректора. Порхнул к окну на заднем фоне. В стекле отражался фотограф. Фатичев.

Двоих. Он отдал Троллю двоих.

Погодин зажмурился.

Позвонил телефон. Незнакомый номер.

— Братик?

С души будто схлынула мазутная тьма.

— С тобой все хорошо, Юль?

— Да. Все по-старому.

— А Паша?

— Ест яблоки. Точнее, надкусывает.

Погодин вознес небесам молитву.

— Я звонил, но…

— Да, — вздохнула Юля. — Я такая раздолба. Потеряла свою мобилку.

— Да ей же сто лет в обед! — хохотнул счастливый Погодин. — Копейки стоит.

— Мобилка — ерунда. Там была куча фотографий. Моих, твоих, Пашкиных…

Сердце Погодина екнуло. Пальцы стиснули подлокотник кресла, чтобы тело не кувыркнулось куда-то вверх, в потолок.

— К-когда ты ее потеряла?

— В пятницу, я думаю. Ее не было, когда мы гуляли в парке, но я надеялась, что забыла дома, и…

Он сбил звонок. Телефон спикировал на ковер. Погодин качнулся из стороны в сторону. И засмеялся дребезжащим механическим смехом.

В голову пришла показавшаяся забавной мысль: даже если Тролль не умеет пользоваться сотовым, Щекачев, этот дохлый лизоблюд, охотно ему подсобит.