Домашний кинотеатр или исповедь правильной девушки [Анна Васильевская] (fb2) читать постранично, страница - 41

после всего, что было. Во мне не осталось никакой нежности к родителям. Ни капли. Честно говоря, мне их даже жалко, потому что я понимаю, что в итоге они сами несчастливы и очень страдают. Но во мне нет ни сил, ни желания, чтобы как-то на это реагировать. Да и почему, собственно, я должна это делать? Я не хочу больше быть мазохисткой, посвятившей свою жизнь людям, которые сами не справились со своими детскими, подростковыми и брачными проблемами. Их жизнь была их выбором. Они сделали с нашим детством то, что сами захотели. Теперь я буду делать со своей жизнь все, что сама захочу.

Тем не менее, как бы глубоко я ни была убеждена в правоте своих рассуждений, применить свои решения на практике было очень сложно. Окончательно отвязаться от мамы я так и не смогла. Думала о ней практически не переставая, даже не всегда это осознавая. Дома, на работе, на улице, в магазине, у врача, в отпуске, в гостях, в театре, во сне, днём и ночью… Это было похоже на сумасшествие. В принципе, я понимала, что в определённом смысле мои страдания являются результатом моего желания. Пока я сама хотела разговаривать с мамой, я разговаривала. Когда я реально дошла до предела, я сама же это прекратила. Вроде бы и тут вопрос был в том, чтобы я сама захотела перестать думать о маме. Но, к сожалению, мыслями отнюдь не так легко управлять.

Это как с сигаретами. Вроде бы хочешь бросить курить и думаешь: все, все, я завязал, больше не курю, выбросил все сигареты и все пепельницы. Ты понимаешь, что все делаешь правильно, потому что у тебя уже тяжёлый кашель, врач пугает тебя раком лёгких, а из-за затрат на папиросы ты уже несколько лет не был в отпуске. Все предельно логично: курить вредно, дорого и бесполезно, бросить курить – единственное правильное решение. Но организм все равно хочет. И как бы ты ни старался, все твои мысли крутятся вокруг папирос, дыма, запаха табака и прочего. Так же было и со мной. Головой я понимала, что мне нужно прекратить это безумие, что долго мне так не выдержать, из меня это все соки выжимает. Я превратилась в зомби, который везде, всегда и при любых обстоятельствах хотел спать, но нигде не мог уснуть. Из-за недосыпа у меня очень сильно стали падать давление и пульс, я задыхалась, никак не могла отдышаться, а организм никак не реагировал: вместо того чтобы ускорить кровообращение, он работал с неумолимо ленивым пульсом 48-50 ударов в минуту. При этом у меня была постоянно повышенная температура. Я испугалась не на шутку – и отправилась сдавать анализы. Результаты были превосходными. Я пошла к кардиологу. Врач сказала, что ЭКГ у меня просто прекрасное, а низкое давление вместе с заниженным пульсом свидетельствуют, скорее всего, о нервном истощении. Вот, прямо в точку. Нервное истощение.

У меня осталась последняя надежда: загрузить себя по максимуму делами, постоянно отвлекаться на что-то другое. Я купила абонемент в спортзал, стала искать дополнительную работу, решила стать волонтёром в благотворительном фонде, взялась за рукоделие, стала маниакально смотреть фильмы. Не знаю, что из этого получится, но надеюсь, что эта терапия поможет. Я не хочу больше думать про самоубийство, не хочу лежать по ночам в страхе, что мне приснится очередной кошмар, не хочу чувствовать на шее этот железный обруч слова «надо». Хочу своей жизни. Своей, а не маминой. Или ради мамы. Или наперекор маме. Я хочу жить с Андреем, а не с фантомами прошлого. Хочу освободиться от всех плохих воспоминаний. Не знаю, получится ли это у меня. Не знаю. Но надеюсь…

Сцена 40

Вена. Вечер. Идёт небольшой дождик. Анна с Андреем гуляют по улице. Они держатся за руки, чувствуется, что они счастливы. Андрей смотрит на Анну нежным любящим взглядом. Мимо проходит ещё одна счастливая пара с зонтом диаметром полтора метра.

Андрей. Прикольный зонт. Так удобно, наверное.

Лицо Анны резко меняется, её как будто передёргивает от боли.

Андрей (испуганно). Что случилось? Что с тобой?

Анна (тихо). Меня били таким зонтом...

Андрей бережно её обнимает, начинает гладить и успокаивать. Анна выпрямляется, вытирает слезы, смотрит по сторонам.

Анна (немного наигранным, но весёлым тоном). Смотри, какая классная кондитерская. Давай купим себе по мороженке?