Юбилейный альбом в память Отечественной войны 1812 г. [Журнал Верность] (fb2) читать постранично, страница - 2

раздѣлились: за битву подъ Москвой высказались Беннигсенъ, Дохтуровъ, Уваровъ, Коновницынъ и Ермоловъ; противъ — Барклай, Остерманъ. Раевскій и Толь. Спорящіе не могли притти къ соглашенію.

Тогда Кутузовъ съ тяжелымъ вздохомъ обратился къ собранію:

— Итакъ, господа, стало-быть мнѣ платить за перебитые горшки. Господа, я слышалъ ваши мнѣнія. Нѣкоторые будутъ не согласны со мной. Но я (онъ остановился) властью, врученной мнѣ моимъ Государемъ и отечествомъ, я — приказываю отступать.

5. Передъ Москвой. Въ ожиданіи депутаціи бояръ

Съ картины В. В. Верещагина

Русскія войска отступили за Москву. Армія Наполеона приблизилась къ Москвѣ. 2-го сентября, около 10 час. утра Наполеонъ прибылъ къ авангарду Мюрата и поѣхалъ на Поклонную гору.

Передъ нимъ, какъ на ладони, златоглавая Москва.

— Такъ вотъ, наконецъ, этотъ знаменитый городъ!.. — произнесъ Наполеонъ, — теперь война кончена… Да и пора ужъ…

Онъ долго задумчиво разсматривалъ карту города, поднесенную ему, и, обратившись къ свитѣ, сказалъ:

— Приведите бояръ!

Онъ ждетъ долго, разсматривая дивную панораму Москвы въ зрительную трубу. Вѣрная гвардія, ликуя, привѣтствуетъ своего вождя. Но проходитъ два часа. Посланные за депутаціей бояръ вернулись и никого не привели. Они шепотомъ сообщаютъ окружающимъ императора, что Москва пуста, что всѣ уѣхали и ушли изъ нея, что по улицамъ шатаются толпы пьяныхъ, но никого больше…

А онъ ждетъ…

6 и 7. Въ Кремлѣ — пожаръ. Сквозь пожаръ

Съ картины В. В. Верещагина

И вотъ Наполеонъ въ царственномъ Кремлѣ.

— Такъ вотъ эти гордыя стѣны, — сказалъ онъ. — Наконецъ-то я въ Москвѣ, въ ея Кремлѣ, въ древнемъ дворцѣ Русскихъ царей.

Гордый завоеватель какъ будто испытывалъ нѣкоторое удовлетвореніе. Онъ усиленно ждалъ, что теперь императоръ Александръ I будетъ просить мира.

Но какъ глубоко ошибся Наполеонъ!

Не миръ, а гибель принесло ему занятіе Москвы.

Только первую ночь сравнительно спокойно спалъ онъ въ Кремлевскомъ дворцѣ. Но, проснувшись на другой день (4 сент.) рано утромъ, онъ услышалъ страшную вѣсть о пожарѣ Москвы. Онъ сначала не придалъ значенія этой вѣсти, но, взглянувъ въ окно, увидѣлъ море огня, которое заливало все Замоскворѣчье. Онъ вскочилъ съ постели, толкнулъ мамелюка, надѣвавшаго ему сапоги, такъ, что тотъ упалъ навзничь, и впился глазами въ окно, за которымъ бушевала огненная стихія.

Изъ груди его вырывались короткія восклицанія:

— Какое ужасное зрѣлище! Это они сами поджигаютъ городъ. Сколько прекрасныхъ зданій!.. Какая необычайная рѣшимость!

Отъ горѣвшаго Китай-города съ Никольской и Ильинкой и изъ громадныхъ товарныхъ складовъ, отъ горѣвшаго Замоскворѣчья, отъ пожара громадныхъ винныхъ казенныхъ складовъ, вслѣдствіе пожарныхъ вихрей, летѣли на Кремль не то что искры, а цѣлыя головни, которыя едва успѣвали тушить солдаты расположенной въ Кремлѣ молодой гвардіи. Кремль былъ въ страшной опасности, потому что въ немъ было много пороховыхъ ящиковъ и взрывныхъ снарядовъ; онъ гудѣлъ отъ адской музыки, отъ свиста и рева огненныхъ смерчей, отъ грохота падавшихъ по всей Москвѣ стѣнъ, отъ жалобнаго стона разбивавшихся при паденіи колоколовъ. Но Наполеонъ, показывая наружное спокойствіе, не разставался съ дворцомъ.

Наконецъ, раздались крики: «Горитъ Кремль!» Загорѣласѣ Троицкая башня и арсеналъ. Тогда только Наполеонъ вышелъ изъ дворца и самъ сталъ тушить пожаръ, но маршалы на колѣняхъ упросили его покинуть Кремль, изъ котораго онъ съ величайшимъ трудомъ выбрался въ Петровскій дворецъ; на пути онъ едва не погибъ въ огнѣ; его вывели изъ моря пламени повстрѣчавшіеся французскіе солдаты.

6-го въ ночь начались дожди, да и Москва догорѣла, а 8-го сентября онъ возвратился опять въ Кремль.

8. Въ Успенскомъ соборѣ

Съ картины В. Верещагина

Злоба Наполеона, вслѣдствіе постигшихъ его въ Москвѣ неудачъ, была безпредѣльна. Сгорѣвшая Москва была отдана на разграбленіе. Святыни ея были осквернены. Его маршалы обѣдали на нашихъ св. престолахъ, спали въ алтаряхъ нашихъ храмовъ, какъ напримѣръ, Даву — въ алтарѣ Чудова монастыря. Кремлевскіе соборы были страшно разгромлены, разграблены и осквернены. Въ Успенскомъ соборѣ ставили лошадей. Вокругъ собора стояли горны, въ которыхъ непріятели плавили въ слитки содранное съ иконъ золото и серебро. На царскомъ мѣстѣ первопрестольнаго храма было написано мѣломъ: 325 пуд. серебра и 18 пуд. золота. Запись относилась къ захваченнымъ Святынямъ и древностямъ Москвы.

Вотъ чѣмъ ознаменовали свое пребываніе въ Москвѣ носители западной культуры, поборники всяческихъ свободъ.

9. Наполеонъ и маршалъ Лористонъ. «Миръ во что бы то ни стало»

Съ картины В. Верещагина