Испытание [Анатолий Борисович Шалин] (fb2) читать постранично, страница - 2

ещё достаточно молод, ему и пятидесяти нет. Надо надеяться, что в дальнейшем… — Академик достал из кармана носовой платок, высморкался, протёр очки и закончил: — В дальнейшем добьётся более значительных успехов.

«Это конец, — отчётливо осознал Степан. — Конец». Его любимое детище, его машину запахов забраковали.

Результаты тайного голосования полностью подтвердили самые худшие опасения изобретателя.

Конструкцию отклонили, как несовершенную и нуждающуюся в доработке, восемнадцатью голосами, при одном воздержавшемся и трёх «за».

После заседания расстроенный Степан принимал соболезнования. Ему сочувствовали, восхищались его аппаратом. Один за другим сотрудники института подходили к Степану, пожимали руку и выражали тихое недоумение позицией Семипядева.

Перекатиполев так даже подозрительно посмотрел на Степана и откровенно спросил:

— Чем это ты, Небитый, не угодил старику? Ведь это был просто гром среди ясного неба! Степан махнул рукой и растерянно пожал плечами. Он и сам не понимал, что произошло с академиком.

Но тут появился старый друг Степана, Фёдор Дальновидов.

Фёдор только вернулся с какого-то симпозиума (где набирался ума) и о случившемся ещё не знал. Когда же ему объяснили, что произошло, он вместо выражения сочувствия другу, упал в ближайшее кресло и совершенно дико и неприлично захохотал.

— Не могу! Держите меня! — кричал Дальновидов, дрыгая ногами. — Нет, Стёпа, такое только ты мог отмочить! Тебе что, трудно было отложить эти испытания недельки на две? Куда ты спешил? Надо же такое натворить?!

— Зачем же было откладывать? — возмутился Степан.

— Как зачем? — прошептал Фёдор, корчась от смеха. — Грипп! Мы с Семипядевым вместе на симпозиуме были, он только на день раньше вернулся, специально на твои испытания спешил! Но ведь старик уже неделю ходит с гриппом! Насморк у него! Ясно! У него нос заложен!

Степан зашатался. Нет, он не ожидал такого подвоха от своей переменчивой судьбы.

«Второй раз меня с этой машиной никто и близко к испытаниям не подпустит, — тоскливо подумал он. — И из-за такого пустяка не состоялось моё великое изобретение! Всё! Кончаю со своими исследованиями и завтра же завербуюсь в экспедицию к Альфа-Центавра. В космос, по крайней мере, с гриппом народ не берут!»