Пеллюсидар [Эдгар Райс Берроуз] (fb2) читать постранично, страница - 4

опровержения научных теорий в ходе нашего путешествия очевидно доказывал полную непредсказуемость действительного строения Земли. А это вселяло некоторую надежду, по крайней мере до тех пор, пока мы продолжали оставаться в живых.

На отметке сто миль температура упала на полградуса! Когда я сообщил об этом Перри, тот восторженно заключил меня в свои объятия.

До полудня следующего дня температура продолжала неуклонно падать, пока в кабине не стало столь же холодно, как перед этим было невыносимо жарко. На глубине двухсот сорока миль в кабине резко запахло аммиаком, а температура упала до -10°. Почти два часа мы страдали от ужасного холода. На глубине двухсот сорока пяти миль мы вошли в мощный ледяной пласт, и температура резко подскочила до +32°. Последующие три часа мы пробивались через лед, а затем вновь началась насыщенная аммиаком порода и опять резко похолодало.

Через какое-то время температура снова стала подниматься, пока мы окончательно не уверились, что приближаемся к расплавленным слоям земной коры. На глубине четырехсот миль температура достигла 152°. Я лихорадочно наблюдал за неуклонно ползущим вверх ртутным столбиком. Перри наконец-то прекратил напевать и начал молиться.

Нашим надеждам был нанесен такой удар, что нарастающая жара казалась нам куда сильнее, чем была на самом деле. В последующий час столбик поднялся лишь на один градус и на глубине четырехсот десяти миль достиг максимальной пока отметки в 153°. Теперь мы уже оба следили за термометром, затаив дыхание. Остановится ли он на этой черте или будет безжалостно ползти вверх? Понимая, что обречены, мы все же с упорством утопающих цеплялись за последние обрывки надежды.

Указатель кислорода уже приближался к критической черте - воздуха оставалось не более чем на двенадцать часов, хотя непохоже было, что мы проживем эти часы.

На отметке в четыреста двадцать миль я снова посмотрел на термометр и не поверил своим глазам.

- Перри! - закричал я, - Перри, старина, он опускается! Опускается! Опять 152°!

- Черт побери! - недоумевающе воскликнул он. - Неужели в центре Земли находится холодное ядро?

- Понятия не имею, - ответил я, - но, слава Богу, что мы не изжаримся на медленном огне. Я готов принять любую другую смерть, но только не такую.

А ртутный столбик опускался все ниже, пока не достиг того же уровня, что и на глубине семи миль в caмом начале нашего пути. В это время перед нами встала другая проблема - истощение запасов кислорода. Перри первым почувствовал это. Он судорожно стал нажимать кнопки, регулирующие его подачу, а через несколько секунд и я ощутил, как тяжело стало дышать. Голова у меня закружилась, руки и ноги налились свинцом.

Голова Перри беспомощно упала на грудь, но он тут же пришел в себя, выпрямился в своем кресле и повернулся ко мне.

- Прощай, Дэвид, - сказал он, - это, наверное конец.

С этими словами он улыбнулся и закрыл глаза.

- Счастливо, Перри! - улыбнулся я в ответ.

Но я не впал в беспамятство. Я был молод и хотел жить. Целый час я сопротивлялся надвигающемуся удушью. Почти сразу я обнаружил, что поднимаясь выше по направлению к корме, я могу продолжать дышать. Примерно час я еще протянул на этих скудных остатках живительного газа, но всему приходит конец. Я понял, что на дальнейшее сопротивление неизбежному у меня просто нет сил. В последнем проблеске сознания я устремил взгляд на указатель расстояния. Он стоял на отметке ровно пятисот миль от поверхности земли. И в этот самый момент машина внезапно остановилась. Непрерывный скрежет от проходящих меж стенок обломков измельченной породы прекратился. Изменившийся звук от работы бура неопровержимо свидетельствовал, что теперь он вращается вхолостую. И тут меня осенило. Нос железного крота находился НАД моей головой. Я смутно припомнил, что такое положение возникло при проходе через ледяной пласт. Тогда мы как-то не обратили на это внимания, но сейчас я без труда нашел объяснение этому феномену: каким-то образом мы ухитрились развернуться во льду на 180° и теперь снова добрались до поверхности. Благодарение Богу, мы спасены!

Я приложил нос к заборной трубе, через которую предполагалось брать образцы породы, и с восторгом понял, что мои рассуждения оказались верны -сквозь трубу в кабину вливался поток свежего воздуха. Реакция на это открытие оказалась слишком сильной, и я потерял сознание.

Глава II Странный мир

Без сознания я находился не больше секунды. Падение на железный пол кабины моментально привело меня в чувство.

Первым делом я бросился к Перри. Мысль о том, что он умер на пороге спасения, ужаснула. Разорвав рубаху у него на груди, я приложил ухо к сердцу и чуть не завопил от радости оно билось медленно, но ровно.

Я намочил водой платок и несколько раз похлопал им по лбу и щекам Перри. Мои усилия привели к результату - он раскрыл глаза. Некоторое время старик