Каждые семь лет [Джордж Аксельрод] (fb2) читать постранично, страница - 12
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Свет меняется. Музыка.
РИЧАРД (зовет). Хелен, Хелен… ХЕЛЕН (из кухни). Да, дорогой! РИЧАРД. Можешь на минуту отвлечься. Я должен кое-что сказать тебе.
Хелен выходит из кухни. Она в обычной домашней одежде, в фартуке. В руках у нее миска и деревянная поварешка.
ХЕЛЕН (мягко). Да, дорогой. Я готовлю вишневый пирог. Ты ведь не откажешься от кусочка? РИЧАРД. Прямо не знаю, с чего начать. ХЕЛЕН. Начни с главного. РИЧАРД. Мы ведь уже семь лет вместе. ХЕЛЕН. Семь счастливых лет. Сладких, как вишневый пирог. РИЧАРД. И за все это время я никогда даже не посмотрел в сторону других женщин. ХЕЛЕН. Я знаю это, Дик. И хочу, чтобы ты знал, как много это значит для меня. Ведь они, женщины. так и смотрят на тебя, так и смотрят. Все эти Джессики, мисс Моррис, эта Француженка-как-там-ее-звали. РИЧАРД. Ты думаешь? ХЕЛЕН. Да, но я верю тебе, Дик. И знаешь что? РИЧАРД. Что? ХЕЛЕН. Это может показаться глупостью… РИЧАРД. Говори, пусть кажется. ХЕЛЕН. В общем, я уверена, что если ты изменишь мне, я узнаю об этом, почувствую. РИЧАРД. Подожди, это как? А вдруг ошибка выйдет? ХЕЛЕН. Женское сердце не ошибается. РИЧАРД. Ну, и что в этом случае? ХЕЛЕН. Зачем о грустном, дорогой? РИЧАРД. Нет, правда, интересно. ХЕЛЕН. Я убью тебя, дорогой. После этого я покончу с собой. Жизнь мне будет уже не нужна. РИЧАРД. Нет, Хелен, нет. Зачем так остро реагировать! ХЕЛЕН. По другому я не могу. Да, ты ведь хотел мне что-то сказать? РИЧАРД. Да я уж и позабыл об этом. ХЕЛЕН. Тогда я напомню. Что-то случилось летом, когда я уезжала. И сейчас ты мне расскажешь, что именно. РИЧАРД. Да сущая ерунда. Пустяки. Глупость. На меня книга упала. Вон там на балконе. Я про тот случай и вспоминать не хотел, чтобы не беспокоить. ХЕЛЕН (грустно). Кто она? РИЧАРД. Да почему ты вдруг об этом? ХЕЛЕН. Кто она? РИЧАРД. Послушай, мы интеллигентные современные люди. Я причинил тебе боль, я знаю. Но пройдет время, все забудется, ты простишь меня.
У Хелен в руках неожиданно появляется пистолет.
РИЧАРД. Эй, убери эту штуку! Что ты еще надумала! ХЕЛЕН. Ты не оставил мне другого выхода. Я убью тебя. А потом покончу с собой. РИЧАРД. Подумай о нашем сыне! ХЕЛЕН. Это тебе надо было думать обо всем раньше. Прощай, Ричард… (Стреляет пять раз.)
Мгновение Ричард стоит прямо, зажимая рану. Потом начинает оседать, закатив глаза, как в кино.
РИЧАРД. Хелен, я умираю. Мое последнее желание… Дай сигарету! ХЕЛЕН (даже сейчас остается заботливой женой). Сигарету! Разве ты забыл, что доктор Мерфи запретил тебе даже думать о сигаретах. РИЧАРД. Прощай, Хелен.
Она поворачивается и бредет на кухню, помешивая в миске ложкой. Мгновение спустя мы слышим еще один выстрел. Свет становится обычным. Ричард опять сидит в кресле, в ужасе закрыв лицо руками.
РИЧАРД. Нет, нет и нет. Я буду дураком, если расскажу ей об этом. Я языком вылижу пол, чтобы тени чужих следов здесь не осталось. Я вытравлю дезодорантом чужой запах. Мой дом снова станет моей крепостью.
Звонок в дверь останавливает его порыв.
РИЧАРД (идет в прихожую). Кто там? ГОЛОС БРУБЕЙКЕРА. Ричард, ради бога, извините меня за беспокойство. РИЧАРД (открывает дверь, но загораживает проход). Доктор Брубейкер, вы? БРУБЕЙКЕР. Да. РИЧАРД. Что случилось? Чем я могу помочь вам? БРУБЕЙКЕР. Прошлым вечером, после нашей беседы я умудрился забыть у вас мой портфель. РИЧАРД. Вы, наверное, ошибаетесь, доктор. БРУБЕЙКЕР. Да нет же. (Оттесняет хозяина в комнату.) РИЧАРД. Ах, у меня такой беспорядок. БРУБЕЙКЕР. Да я на секунду. Вот же он. (Извлекает портфель откуда-то сбоку от кресла.) РИЧАРД. Ну и отлично, Людвиг. Я вам обязательно позвоню. БРУБЕЙКЕР. Спасибо. Еще раз извините меня за вторжение. Тем более в такой деликатной ситуации. РИЧАРД. Да, конечно… Что! Что вы сказали? Какая такая деликатная ситуация? БРУБЕЙКЕР. Я о том, что ваш второй штурм оказался, судя по всему, более успешным. До свидания, Ричард. РИЧАРД. Минуту, доктор. Вы такое сказали, а теперь уходите! Объясните мне, как вы узнали… Ну, о том, что случилось со мной? БРУБЕЙКЕР. Все просто и очевидно — в свете наших вчерашних разговоров. Я прихожу к вам утром и застаю вас в состоянии сексомазохистского возбуждения, граничащего с истерией. РИЧАРД. Людвиг, умоляю, нельзя ли попроще? БРУБЕЙКЕР. Можно. У вас на лице написаны все ваши переживания. Дело в том, что, испытав наслаждение, человек легко впадает в состояние раскаяния. РИЧАРД. Ну почему, доктор, почему? БРУБЕЙКЕР. Так он наказывает сам себя за совершенное преступление. Все
Последние комментарии
4 часов 2 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад