Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
Цитата: "А марганец при горении выделяет кислород". Афтырь, ты в каком подземном переходе аттестат покупал? В школе преподают предмет под названием - химия. Иди учи двоечник.
Стоит внимания. Есть новизна и сюжет. Есть и ляпы. Ну например трудно потерять арбалет, еще трудней не пойти его поискать, тем более, что он весьма дорогой и удобный. Я слабо представляю, что четверо охотников уходят на охоту без дистанционного оружия и лишь по надобности его берут, тем более, что есть повозка и лошади. Слабо представляю, что охотники за своей жертвой и подранками бегаю с мечами. Имея 4 арбалета и видя волколака автор
подробнее ...
рассказывает нам как его они рассматривают и как он готовится к нападению, дожидаясь атаки. Лишь ГГ успевает нажать на спуск в догон и забыв о перезарядке несётся безоружный за целью, видимо высказать своё устное фи за грубое подталкивание. Ну и как всегда охотники на монстров не имеют элементарной защиты от таких нападений - рогатины и предпочитают служить "кеглями" и летать не имея крыльев. Стандарт вооружения для таких писателей - меч, взяв авторит - ведьмака А. Сапковского. Только у него ведьмаки были уже биомутантами и обучались с детства, имели невероятную реакцию, гибкость, скорость и кучу химии от отравлений и заживление ран от ближнего контакта с чудовищами. Наши простые предки справлялись копьями,луками, собаками, ядом и ловушками. Диванные писатели пишут глупые книги и ссылаясь друг на друга. Да нормальные охотники в лес без хороших как минимум двух обученных собак держать зверя на одном месте на хищника не пойдут, иначе сами станут дичью. Я действительно умных произведений, где хоть чему то можно научиться из реального опыта давно не читал. На фоне прочих авторов оценку ставлю - хорошо и рекомендую представлять в уме более реальные ситуации и не резать монстров ножичком, а сразу колоть зубочисткой.
Очень! очень приличная "боярка"! Прочёл все семь книг "запоем". Не уступает качеством сюжета ни Демченко Антону, ни Плотников Сергею, ни Ильину Владимиру. Lena Stol - респект за "открытие" талантливого автора!!!
войну», опубликованной в 1972 году, Веркор писал: «Гитлер проиграл войну на поле боя, но выиграл в душах, в сердцах людей», — так заострил писатель свою мысль о недопустимости борьбы с инакомыслием при помощи армий, танков и пушек — на каком бы континенте, при каком бы общественном строе это ни происходило — в Чили, Кампучии, Алжире или Чехословакии.
В ноябре 1969 года Веркор, как почетный председатель Национального Комитета писателей, вместе с другими своими коллегами, подписывает манифест, начинающийся вопросом — «Неужели великие писатели всегда опасны?». «Исключение Солженицына из Союза писателей, говорилось далее в манифесте, — не просто вредит Советскому Союзу. Этот акт подтверждает то представление о социализме, которое распространяют его враги… Хочется предупредить советских собратьев — и тех, кто молчит, и тех, кого вынуждают говорить, и тех, кто напрямую связал свое имя с действиями, в которых трудно не видеть отражение недавнего прошлого: разве не знают они, что подписи их предшественников, одобрявших подобные исключения ранее, давали карт-бланш палачам?.. И все-таки мы надеемся, — завершается манифест, — что лучшие умы того народа, которому мы обязаны зарей Октября и победой над фашизмом, смогут осознать, какое свершается зло, и остановить его».
Был и еще ряд страстных публицистических выступлений Веркора. Например, предисловие к документальной книге о фашистских зверствах «Довольно лгать!» (1979), где протест против войн, призыв к мирному решению конфликтов сопрягается опять с анализом сущности фашистской идеологии и «фашизации сознания». Или «открытое письмо издателю», озаглавленное «Двойное убийство» (1981) и взывающее к совести тех, кто в новых исторических условиях, когда стало чуть ли не модным прославлять Гитлера, готов считать компрометирующим самый факт участия того или иного писателя в антифашистском Сопротивлении.
Все эти факты биографии писателя никак не подтверждают ответа, который дал Веркор на вопрос одного из журналистов о его политических взглядах: «Никаких. Абсолютно аполитичен». Ведь независимость от программы той или иной партии и аполитичность — вещи абсолютно разные.
Впрочем, до сих пор речь шла скорее о поступках гражданина, нежели о творчестве писателя. Каждый из них — свидетельство прямой причастности к борьбе идей нашего века. И трудно не согласиться с выводом одного из французских критиков: «Если возможно было бы персонифицировать человеческое достоинство — это был бы Веркор».
В истории литературы нередки случаи, когда между «поступком» и «творчеством» существует огромный разрыв, когда в творчество почти не проникают отзвуки реальной истории, реальной политики. Нередки и случаи слишком прямой связи между гражданским и творческим актом художника. Упрощение, примитивность бывают за это расплатой. Веркору нельзя предъявить подобных упреков. Конкретные факты, лики трагедии высвечены изнутри. Писатель не просто свидетельствует, он анализирует. Среди многих проблем, волновавших XX век, главной для Веркора была одна: где начинается человек? чем отличается от зверя? В книге «Глаза и свет» герой бросает своему антагонисту: «Ты не человек. Даже не животное. Ты — лакей».
Свои размышления о взлетах и падениях духа, о палачах, жертвах и лакеях, охотно помогающих палачам, в своем творчестве Веркор развивает в двух направлениях — конкретно-историческом и условно-аллегорическом. К первому можно отнести новеллистические сборники «Типография Верден» (1947), «Глаза и свет» (1948), романы «Оружие мрака» (1946), «Могущество света» (1951), «Гневные» (1956), трилогию «На этом берегу» (1958–1960), повесть «Волчий капкан» (1979). Ко второму — философско-фантастические повести «Люди или животные?» (1952), «Сильва» (1961).
Однако произведения конкретно-исторического направления у Веркора тоже высвечены аллегорией, и почти всегда за ними прочитывается второй план. Это относится уже к повести «Молчание моря». Слово «молчание» следует воспринимать в широком контексте, это и молчание одиночества, отчужденности, бессилия и симпатии. (На тему «молчания» до войны Жан Брюллер выпустил серию гравюр.) В повести молчание само по себе действие.
Веркор, радуясь долгой жизни этой повести и восторженным читательским откликам, видит в этом подтверждение весомости писательского слова: «Сознание, что хотя бы одна из написанных книг тебя переживет, доставляет большую радость». Сила воздействия этой маленькой повести, конечно, не только в том, что она была первой вестницей духовного Сопротивления, это связано и с характерной для Веркора формой построения произведений: герой его чаще всего попадает в экстремальные обстоятельства, но не покоряется им. Вежливый, расположенный к тебе оккупант — ситуация для сознания пленника столь же экстремальная, как и жестокий допрос: жестокость может сломить человека, толкнуть на предательство; чрезмерная вежливость на смирение, коллаборационизм. И то, и другое недостойно Человека. Это слово
Последние комментарии
1 час 30 минут назад
5 часов 34 минут назад
6 часов 10 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад