Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды [Ира Аллор] (fb2) читать постранично, страница - 3

блистающие миры мановением руки.

И понеслось: грандиозные замыслы, претворявшиеся в жизнь любыми методами, игнорирование и изгнание всего, что, как мне думалось, стояло между мной и совершенством.

Увеселения становились все более извращенными, в средствах я был все более неразборчив.

Жажда нового, еще более удивительного и оригинального становилась все непомерней, но вместе с тем появилось и росло ощущение скуки и равнодушия. Мир вокруг выцветал, и приходилось подстегивать себя все более острыми ощущениями и переживаниями.

Как-то возникла мысль снять Кольцо. Я сделал это — и словно вся тяжесть Арды обрушилась на мои плечи. Холод, озноб, все звуки — как сквозь войлочную завесу. Из зеркала на меня глянул смертельно усталый человек с потухшими глазами и порочным лицом. Мне стало страшно, и я решил не касаться больше Сауронова подношения, но тут ужас последнего года открылся мне во всей своей уже отнюдь не эстетичной правде. Возможно, я бы еще смог справиться с этим, но… мне предстоял очень важный прием, а в голове — ни одной мысли, какое-то оцепенение… Последний раз, решил я, только проведу его — и все. Этот раз действительно был последним — еще раз расстаться с Кольцом у меня не хватило ни сил, ни духа.

Я не буду углубляться в подробности, каким образом я проводил следующие годы, — многие из тех, кто был когда-то рядом, ушли: сами или поплатились за попытки привести меня в чувство. — Назгул усмехнулся невесело.

— Все постепенно пришло в запустение, а я прожигал последние средства, угаром бесконечных праздников пытаясь заполнить растущую пустоту. Все вокруг блекло, распадалось, отдавало тлением.

В один прекрасный день, задумавшись, я взглянул в зеркало снова — в последний раз, как оказалось — и увидел там мертвеца. Я отшатнулся в ужасе и услышал тихий смех за спиной. Обернувшись, я узрел Саурона, небрежно развалившегося в кресле, а вокруг… Да, так передо мной впервые предстали мои собратья. Эру, как они выглядели! Собственно, вот так и выглядели — как я сейчас. Сознание начало мутиться, все подернулось дымкой, но мои гости казались еще отчетливей и материальней.

— Ну как чувствует себя светоч культуры Средиземья? — спросил Саурон, и в голосе его мне явственно послышалась насмешка. — Как здоровье, ничто не беспокоит?

— Не знаю, что именно вызывает у вас иронию, любезнейший, — холодно произнес я, — но я и в самом деле не могу дать какое-либо определение моему состоянию, и оно меня не радует.

Саурон расхохотался, и кольценосцы вслед за ним — как будто кто-то громил оружейный склад; их невеселый смех был схож с лязгом железа.

— Не радует!

— Разумеется, милейший, вас уже вряд ли что-то порадует. Вам и жить осталось не так долго.

— Что со мной?! — попытался крикнуть я, но вышел только сдавленный хрип.

— Ничего особенного. Просто колечко понемногу освободило вас от всякой шелухи, связанной с человечностью, ну и… от плоти — заодно — тоже.

— Будь оно проклято! — прошептал я.

— Ах, вот как! Что ж, тогда верни его мне, а уж я найду ему хозяина — желающих хоть отбавляй. Впрочем, не берусь угадать, что ждет тебя за Кругом Мира — ведь ты там скоро окажешься, а за твои художества…

Я молчал, хотя его наглость бесила меня.

— Но ты можешь жить сколько угодно и веселиться за мой счет — став моим слугой, разумеется. У тебя неплохо получится.

От такого заявления я на секунду онемел, а потом со всего размаху влепил ему пощечину.

Саурон встал, глаза его светились теперь багровым огнем и, казалось, метали искры. Он поднял руку, и я увидел Кольцо — простое на вид, без камня, — но оно как будто горело изнутри.

Кольценосцы схватили было меня, но он остановил их:

— Не надо. Ты наглец, но меня это даже забавляет. Я же знаю тебя, твои тщеславие и жестокость — во имя красоты, разумеется. Так что рабом моим ты будешь все равно. Смотри же!

Кольцо на его пальце засветилось ярче, и я почувствовал, как мое же кольцо тянет меня вниз — я хотел снять его — и не смог. Под страшным давлением я упал на колени, а потом — распластался ниц у ног ухмыляющегося Саурона — ни одна самая ничтожная часть моего исчезающего тела не слушалась меня…

Рассказчика передернуло, а глаза превратились в горящие щели. Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.

Саурон наступил на кисть руки — той, что нанесла удар, и под его сапогом она рассыпалась в прах. Я не успел почувствовать боли, так как ее перекрыла мука куда более сильная: кольцо, скатившись со сломанного пальца, покинуло меля и покатилось по полу. Я даже не пытался поймать его: плоть распадалась со страшной болью.

Саурон заглянул мне в глаза, приподняв голову за подбородок:

— Ну? Рабство или: будет еще хуже — ТАМ… Мужество оставило меня — я не смог умереть тогда и проклят теперь — навсегда. Я стал рабом Кольца.

Мое он вытянул из угла, куда оно закатилось, и вложил в уцелевшую руку.

— Развлекайтесь, ваше высочество, пока на службу не призвали.

Потом я получил новую плоть, уподобившись остальным. Каковы были их