Сирена (ЛП) [Тиффани Райз] (fb2) читать постранично, страница - 4

"Красный", разошлась не меньшим тиражом - отличные продажи, много шума. Изучив цифры, Истон понял, почему Жан-Поль так жаждал ее заполучить. С каждой последующей публикацией, объем продаж возрастал практически вдвое.

Зак мысленно пробежал по тому небольшому списку известных ему авторов эротики. В настоящее время, этот жанр был единственным, с развивающимся рынком в публицистике. Но дело должно быть не в деньгах. Только в искусстве.

Он выкинул биографию Сатерлин, вместе с ее прогнозом продаж в мусорную корзину. Он заимствовал свою редакторскую философию у послевоенных Новых Критиков – "суди по книге. Не по автору, не по продажам, и не по читателям... книгу суди только по книге". Истона не должно было волновать, что по слухам, личная жизнь Норы Сатерлин была такой же бурной, как и ее проза. Только ее рукопись имела значение. Но его надежды на этот роман были не самыми радужными.

Зак с подозрением оглядел рукопись. Мэри знала, что он предпочитал читать свои книги в распечатанном виде, и, очевидно, при обработке этого романа, она немало повеселилась. На кроваво-алой обложке сверкнуло название, написанное мрачным готическим шрифтом – "Утешительный Приз".

Редакторы почти всегда меняли названия книг, но Истон должен был признать интересным выбор оформления эротического произведения. Открыв рукопись, он прочитал первую строчку: "Я хочу писать этот роман не больше, чем вы хотите его читать".

Зак остановился, почувствовав тень чего-то старого и знакомого, шепотом задевшего его плечо. Отбросив ощущение, он снова прочитал эту строчку. Потом еще одну, и еще...

Глава 2

Временами, Зак ненавидел свою работу. Он любил непосредственное редактирование, брать роман с претензией на гениальность, и делать его, по-настоящему, гениальным. Но его тошнило от политики, бюджетных кризисов, из-за которых его блестящему послужному списку пришлось потесниться, ради хорошо продаваемой халтуры...

И вот он здесь, тащит свой зад в Коннектикут для встречи с некой полоумной порно-писательницей, каким-то образом сумевшей убедить одного и самых уважаемых светил публицистики в том, что она заслуживает лучшего редактора художественной литературы. Да, временами он ненавидел свою работу. И сегодня он был совершенно уверен, что она ненавидела его в ответ.

Истон припарковал машину Жан-Поля в тени пешеходной зоны перед довольно старомодным, двухэтажным домом в Тюдоровском стиле. Еще раз проверив адрес, он уставился на жилое строение. Нора Сатерлин - скандально известная писательница эротических романов, чьи книги запрещались также часто, как и переводились жила здесь? В этом доме Зак мог представить только свою бабушку, пичкающую маленьких детей чаем с печеньем. Тяжело вздохнув, он подошел к входной двери, и нажал на звонок. Вскоре, ему послышались приближающиеся шаги - твердые, мужские. Истон позволил себе поразвлечься, представив, что "Нора Сатерлин" - это всего лишь литературный псевдоним какого-нибудь тучного субъекта пятидесяти с чем-то лет.

Дверь открыл мужчина. Вернее, не мужчина – парень. На нем, стоящем у порога, и одаривающим Зака сонной улыбкой, не оказалось ничего, кроме клетчатых пижамных штанов, и множества веревочных шнурков вокруг шеи, среди которых висел маленький серебряный крестик.

- Девятнадцать, - произнес он с акцентом, в котором Истон сразу же распознал южно-американский, - не шестнадцать. Она говорит всем, что мне шестнадцать, всего лишь для поддержания соответствующего имиджа.

- Имиджа? - переспросил Зак, пораженный тем, что слух о юном практиканте оказался правдой.

Паренек пожал своими веснушчатыми плечами.

- Ее слова. Уесли Райли. Просто Уес.

- Закари Истон. Я приехал для встречи с твоим... работодателем?

Паренек - Уесли - рассмеялся, изящным юношеским жестом смахнув светлые волосы со своих карих глаз.

- Дорога к моему работодателю ведет через этот порог, - ответил он, для комического эффекта, подчеркнув свой южный акцент.

Войдя в дом, Истон нашел его простым и уютным, обставленным мягкой мебелью, и забитыми книжными шкафами.

- Мне нравится ваш акцент. Вы британец?

- Последние десять лет прожил в Лондоне. Ты тоже не кажешься местным.

- Кентукки. Но мама - уроженка штата Джорджии, вот откуда у меня этот акцент. Я стараюсь от него избавиться, но Нора мне не разрешает. У нее пунктик насчет акцентов.

- Это не предвещает ничего хорошего, - произнес Зак, когда из сложенной стопки постиранной одежды, Уесли вытащил белую футболку с V-образным вырезом и надел ее.

Истон заметил его стройное, но жилистое тело и задался вопросом, почему Нора Сатерлин утруждала себя присутствием практиканта. Наличие девятнадцатилетнего любовника могло считаться весьма