2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
Семеновна, просто так кладу, бескорыстно! — отвечал Григорий Максович.— Я,— говорит,— Галина Семеновна, мечтаю, чтобы они ВСЕ, когда выросли, стали такими, как мой папа — Макс Соломонович Бакштейн.
Глядя на Григория Максовича, Женька вспомнила. как прошлой осенью папа. Юрик и она ходили на концерт. Там выступал музыкант — седой, стриженый, с седой бородой, в зеленых вельветовых джинсах — с банджо. Он вышел на сцену и говорит:
— «Луизиана»! Посвящается Ларисе! Я надеюсь, в зале не так «много Ларис?..
Все смеются, он смеется. Публика, не отрываясь, смотрела на него. И когда он заиграл, запел хриплым голосом, каждый жест, слово встречались восторгом, хохотом, аплодисментами!
Пел он эту «Луизиану», конечно, поразительно. Молодежь, пожилые, какие-то старушки сидят — всем нравится. А от него в зал — энергия, как от аккумулятора, и, главное, удовольствие, которое он сам испытывал от своей игры,..
Хотя Григорий Максович, так всем казалось, не играл ни на одном музыкальном инструменте. Разве что в детстве на глиняной дудочке окарине.
Дудочку окарину подарил ему его папа. Она была гладкая, покрытая черной блестящей глазурью. В ней было десять отверстий — по одному на каждый палец.
Когда Григорий Максович воевал на войне, дудочка в бою раскололась надвое.
Женька узнала эту историю и решила: во что бы то ни стало когда-нибудь где угодно раздобыть окарину и подарить ее учителю.
Но окарин почему-то нигде не продавали.
Женька искала ее, искала, у кого только не спрашивала! Окарина, как и вообще все, что
слишком уж хочется заполучить, не попадалась и ускользала. Женька не видела ее ни разу и даже понятия не имела, как она выглядит.
Однажды зимой — уже взрослая — Женька шла по Кузнецкому мосту. Скоро Новый год. был вечер, она и сама не знала, каким ветром куда ее несет, пока не добралась до угла Кузнецкого и Неглинной.
Она вошла в музыкальный магазин и просто так без всякой цели начала разглядывать ноты, валторну, балалайки, губную гармошку... И вдруг увидела какую-то штуку — глиняную, шероховатую, величиной с огурец, и в ней было десять отверстий — по одному на каждый палец...
В Москве мороз! На елке у «Детского мира» лежал снег. И отовсюду шел пар. Пар вырывался из скрытых щелей на заснеженных газонах, из выхлопных труб автомобилей, валил сквозь сетки кухонных окон пельменной, клубил над лестницами подземных переходов... Не прошло и десяти лет, как окарина была у Женьки в кармане!
Осталось позвонить Инке, дочке Григория Максовича, узнать, в Москве ли он.
— Привет! Как жизнь?
— Приходи в гости! Увидишь что-то интересное!
— А что?— спрашивает Женька.
— Один музыкальный инструмент, потрясающий, с инкрустацией! Приятель уехал в Улан-Удэ, оставил погостить.
И Женька удивилась, как старые знакомые, не видясь, могут настраиваться на одну волну.
— Щипковый?
— Еще какой! С двойными струнами. Такой изображали на картинах, где с чубом играет хохол.
Никто не знает, как он называется.
— А ты сходи в музей музыки! — осенило Женьку.
— Я это всем рекомендую! — сказала Инка.— Но сама была там один раз. Когда папе исполнилось пятьдесят лет. Я искала везде, хотела подарить ему окарину. Это такая дудка,— объяснила Инка.— В переводе с итальянского значит «гусь».
— Я знаю, у меня есть,— сказала Женька.
— Ну, у тебя, наверное, деревенская, глиняная. А я увидела в музее, как они выглядят, пошла в комиссионный магазин старинных музыкальных инструментов и говорю: «Я из музея. Нам нужны две окарины». И мне раздобыли две настоящие, старинные, венские. И я подарила. Он сразу взял и заиграл. Он вообще с ходу играет на любых музыкальных инструментах.
(обратно)
Глава 3. Ночвос или Белая Дама
Первая ночь в интернате обернулась неожиданным пиршеством. Как только погас свет, с шумом распахнулись дверцы тумбочек, и вся спальня — числом пятнадцать человек повытащила съестные припасы и принялась с размахом делить их между собой.
Целый день Женька мужалась и крепилась, хотела к ночи дать разгуляться тоске, но как тут ей разгуляться в ликующей атмосфере жевания и братского дележа?!
Пошел по кругу кочан свежезаквашенной капусты, распространялись лук, морковь, чеснок и репа, на крыльях неслыханной щедрости с койки на койку перелетали яблоки, сливы, конфеты, карамель с редким вкраплением шоколадных.
— Возьми бутербродика с колбаской! — сказала Женьке Шура Конопихина.— Держи селедочку!..
Селедочка была с душком, но все ее в охотку смолотили.
Пошли дикие истории.
— Конопихина, загни!..
Шура Конопихина, при свете дня человек в высшей степени малозаметный, брала свое с наступлением ночи. Она была первым сказителем спальни и упивалась своей ночной властью над переживаниями слушателей. Кто имел ужас и счастье слышать Шурины рассказы про Белые Перчатки, Красное Пятно, Зеленые Глаза, Черную Руку, Золотую Ногу, Синюю Розу и Черные Занавески, кто видел ее в эти минуты — в темноте, сидящую на койке, по шею в одеяле,—
Последние комментарии
3 часов 15 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад