В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
получилось, что бы он подумал, увидев меня после долгой разлуки? Узнал бы меня? Я понимаю, что выгляжу иначе. И это не только из-за моих рук. Несмотря на большие порции мяса, я очень похудела от тяжелой работы. У меня появились тени под глазами, потому что не могу спать, хотя здесь Общество даже не контролирует наши сны. Хотя меня беспокоит, что они не утруждают себя особой заботой о нас, но мне нравится новообретенная свобода, ведь теперь я могу спать без датчиков. Я лежу без сна, думая о старых и новых словах и о поцелуе украдкой, когда Общество не наблюдало. Но я стараюсь заснуть, очень стараюсь, потому что лучше всего вижу Кая в своих снах.
Мы можем видеть людей только в тех случаях, когда это позволяет нам Общество.
Вживую, через порт, на микрокарте. Когда-то Общество позволяло жителям носить с собой изображения тех, кого они любили. Если люди умирали или куда-то уезжали, ты, по крайней мере, помнил, как они выглядели. Но теперь это запрещено уже многие годы. И сейчас Общество даже прекратило традицию вручения изображений друг другу новым Обрученным на их первом личном свидании. Я узнала об этом из сообщения, которое не сохранила - из уведомления от Департамента Обручения, разосланного всем, кто был избран на Обручение. В частности, оно гласило: процедура Обручения была изменена для максимальной действенности и имеет тенденцию к увеличению числа оптимальных результатов.
Мне интересно, были ли в ней еще какие-то ошибки.
Я снова закрываю глаза, желая хоть на миг увидеть лицо Кая перед собой. Но каждый образ, который я вызываю, позже кажется незавершенным, расплывчатым. Хотела бы я знать, где сейчас Кай, что происходит с ним, удалось ли ему сохранить тот лоскут зеленого шелка, что я подарила перед его уходом.
Смог ли он продержаться ради меня.
Я прогоняю другие мысли, осторожно разворачивая и расправляя послания на койке. Лепесток нового сорта розы выпадает из бумаг, такой же на ощупь, розовый, с желтоватым оттенком по краям.
Девушка, сидящая на ближайшей ко мне постели замечает, чем я занимаюсь, поэтому я сползаю на нижнюю койку. Остальные девушки собираются вокруг, как они делают всегда, когда я достаю эту особенную страничку. У меня не могут быть проблемы с ее хранением - ведь это не является чем-то незаконным или контрабандным. Она была распечатана с порта предписаний. Но здесь мы не можем печатать ничего, кроме сообщений, поэтому эта частичка искусства стала особо ценной.
- Мне кажется, что это последний раз, когда мы имеем возможность смотреть на нее, - говорю я. - Она рассыпается на кусочки.
- Я никогда не думала о том, чтобы взять с собой что-то из Ста Картин, - произносит Лин, опустив глаза.
- Я тоже не думала об этом, - отвечаю я. – Мне ее подарили.
Ксандер подарил, в Городке, в тот день, когда мы попрощались. Это номер девятнадцать из списка Ста картин - Пропасть в Колорадо, Томаса Морана - в школе я писала по ней доклад. Я сказала тогда, что это моя любимая картина, и Ксандер, должно быть, помнил об этом все годы. Каким-то непонятным образом, картина пугала и волновала меня: небо было столь эффектным, земля - такой прекрасной и опасной, полной высот и низин. Меня поразила необъятность этого места. В то же время, я чувствовала сожаление, что никогда не увижу его: зеленые деревья, цепляющиеся за красные скалы, серо-голубые облака, стремительно плывущие, и темное золото над всем этим великолепием.
Я подумала, может, что-то из этой тоски проскользнуло в моем голосе, когда я рассказывала о картине, может, Ксандер это заметил и запомнил. Ксандер, по-прежнему, хитро играет в игру. Эта картина - одна из его карточек. Сейчас, когда я вижу картину или дотрагиваюсь до одного из лепестков роз, я вспоминаю, как близок мне он был и знал так много, и мне становится больно от того, что мне пришлось оставить все это.
Я оказалась права насчет того, что мы взглянули на картину в последний раз. Когда я беру ее в руки, она рассыпается на части. Мы все одновременно вздыхаем, и общая сила нашего выдоха ветерком взметает частички.
- Мы могли бы пойти посмотреть картину через порт, - предлагаю я. Единственный порт в лагере находится в главном холле, большом и прослушиваемом.
- Не стоит, - отвечает Инди. - Уже слишком поздно.
Действительно, нам положено после обеда оставаться в своих комнатах. - Тогда завтра, во время завтрака, - говорю я.
Инди неопределенно взмахивает рукой и отворачивает лицо. Она права. Я не уверена, но все же порт и настоящая картина это совсем разные вещи. Сначала я думала, что обладание картиной делает ее особенной, но все равно это не та причина. Как будто смотришь на что-то, чего увидеть нельзя, и невозможно рассказать, как это увидеть. А именно эту возможность нам и давала картина.
Я не знаю, почему не интересовалась картинами и стихотворениями раньше, пока не приехала сюда. Всей этой бумагой из порта, этой роскошью. Было так много тщательно отобранных частиц прекрасного, а мы все равно недостаточно
Последние комментарии
4 часов 47 минут назад
5 часов 5 минут назад
5 часов 29 минут назад
6 часов 1 минута назад
7 часов 8 минут назад
8 часов 49 минут назад