Библейская концепция человека [Эрих Фромм] (fb2) читать постранично, страница - 2

тому, как Он поступает с людьми, следовать Его всеобъемлющим принципам справедливости, беспредельной любви, милосердия и прощения"^[6].

Согласно традиции, тянущейся от Библии до Маймонида, знать Бога и быть подобным Богу — это подражать Его деяниям, а не познавать сущность Бога или строить о ней домыслы. По словам Германа Когена, "вместо бытия дано действие, а вместо казуальности — цель"^[7].

Мы можем добавить, что место богословия занимает изучение закона, а место отвлеченных размышлений о Боге — исполнение этого закона. Это объясняет также, почему изучение Библии и Талмуда превращается в одну из важнейших религиозных обязанностей.

Аналогичная мысль выражена и в раввинистической концепции о том, что нарушение закона равнозначно отказу от Бога. Отсюда такие вот высказывания: "Из этого ты можешь усвоить, что те, кто дают деньги в рост — kofrin beikar (посягают на основную Истину)"^[8]. Что относится к ростовщичеству, относится и ко лжи. Так, рабби Ханина бен Хахинай комментирует стих: "Если кто согрешит и сделает преступление пред Господом и запрется пред ближним своим в том, что ему поручено…" (Лев. 6:2) следующим образом: "Никто не может солгать ближнему своему, не посягая на основную Истину".

Как отмечает Бюхлер, "Творец", "основная Истина" и "Даровавший заповеди" суть синонимы Бога^[9].

Все вышеизложенное есть генеральная линия библейской и раввинистической мысли: человек может уподобиться Богу, но не может стать Богом. Однако необходимо отметить, что в раввинистической литературе встречаются утверждения, согласно которым различие между Богом и человеком может быть снято. Мысль, что человек может стать, подобно Богу, творцом жизни, проводится в следующем рассказе: "Раба сказал: "Если бы праведники желали этого, они бы могли [благодаря своей абсолютно непорочной жизни] стать творцами, ибо написано: "Только ваши грехи отделяют [mavdilim] вас от Бога" (Ис. 59:2). [Раба понимает здесь mavdilim в смысле "проводить различие". Если бы не грехи, их сила сравнялась бы с Божьей и они смогли бы создать мир"]. Раба создал человека и послал его к рабби Зера. Рабби Зера заговорил с ним, но не получил ответа. Тогда он сказал ему: "Ты создание чародеев. Возвращайся в прах" (Санхедрин, 656).

Согласно другому талмудическому высказыванию, человек не может быть Богом, но может сравняться с Богом, разделив с Ним власть над миром. Тот стих из Даниила, где говорится о "тронах", Талмуд разъясняет так: "Один [трон] был для Него и один для Давида [то есть для Мессии]: это мнение рабби Акивы. Рабби Йосе возразил ему: "Доколе ты будешь оскорблять Шехину" (ипостась Бога, Его присутствие) [утверждая, будто рядом с ней может восседать на троне человеческое существо] (Санхедрин, 386). Хотя, как уточняется ниже, рабби Акива понимал под двумя тронами трон милосердия и трон справедливости, очень важно, что одной из крупнейших фигур в иудаизме приписывается и мысль о том, что на троне рядом с Богом восседает человек, пусть даже рабби Акива в своем высказывании и не является представителем традиционных взглядов. Здесь человек (поскольку в еврейской традиции Мессия есть человек и только человек) правит миром вместе с Богом^[10].

Очевидно, ни мнение рабби Акивы, что Мессия восседает на троне рядом с Богом, ни мнение Рабы, что если б человек был совершенно чист, он смог бы творить жизнь, как Бог, никоим образом не ЯВЛЯКУГСЯ взглядами официально принятыми иудаизмом. Но сам факт, что два величайших раввинистических авторитета могли выражать столь "кощунственные" воззрения, свидетельствует о существовании традиции, связанной с основным течением еврейской мысли: хотя человек смертен и отягощен конфликтом между божественными и земными сторонами своего существа, он все» же представляет собой открытую систему и может развиваться вплоть до того, что разделит с Богом Его власть и способность творения. Эту традицию прекрасно выразил 8-ой Псалом:

"Не много Ты умалил его перед ангелами" (или Богом, или богами; в ивритском подлиннике Elohim).

Человек воспринимается как существо, созданное по подобию Бога, наделенное способностью к безграничной эволюции. "Бог, — говорит хасидский наставник, — не сказал "Это хорошо", создав человека; это показывает, что в то время как скот и все другое при творении было закончено, человек не был закончен". Человек может сам, руководствуясь словом Божьим, запечатленным в Торе и книгах пророков, развивать свою внутреннюю природу в процессе истории.

В чем же состоит эта эволюция?

Ее суть в том, что человек сбрасывает инцестуальные^[11] узы, привязывающие его к роду и почве, и становится независимым и свободным. Человек, пленник природы, освобождается, полностью очеловечиваясь. В библейском и более позднем еврейском