Звездоглазка [Сакариас Топелиус] (fb2) читать постранично, страница - 4

волос, он обнял жену и спросил о детях. Жена рассказала, что Пальте хворал корью, но уже здоров, Симму же и Матте пухленькие, словно пшеничные булочки.

— А как поживает Звездоглазка? — спросил Симон Сорса.

— Хорошо, — ответила Лису, она боялась мужа, да и совесть ее замучила.

— Надо хорошенько заботиться о Звездоглазке, — продолжал новосел, — нынче ночью, когда я спал в санях, мне привиделся сон, будто звезда упала на полость моих саней и молвила: «Возьми меня, заботься обо мне хорошенько, ведь я — благословение твоего дома!» Но когда я протянул руку, чтобы взять звезду, глядь, а она уже исчезла! Я проснулся и подумал о том, как Божье благословение сопутствовало нам во всем, что бы мы ни предпринимали все эти три года с тех пор, как взяли к себе чужое дитя. Прежде нам ни в чем удачи не было. Мы были нищие и хворые, поле наше сгубил мороз, медведь задрал наших коров, волк отнял наших овец. А нынче мы благоденствуем! А все оттого, что мы благословенны! Бог милостив к милосердным, а ангелы его особо пекутся о невинных детях.

Когда Лису услыхала эти слова, у нее снова защемило сердце, но она не посмела вымолвить ни слова.

Когда наконец мальчики проснулись, отец обнял их, радуясь, что они такие здоровенькие и сильные. Покачав их некоторое время на колене, он снова спросил:

— Где же Звездоглазка?

Тогда Симму ответил:

— Матушка заперла ее в погребе.

А Пальте сказал:

— Матушка повязала ей глазки семью шерстяными платками и положила семь циновок на творило погреба.

Матте же добавил:

— Матушка отдала ее Мурре, а Мурра увезла ее в горы.

Услыхав слова сыновей, Симон Сорса побагровел от гнева, однако жена его побелела как полотно и смогла лишь вымолвить:

— Она ведь лопарка, а все лопари — мастера колдовать!

Новосел, не ответив ни слова, несмотря на усталость, тут же отправился на конюшню и снова запряг лошадь в сани. Сперва он подъехал к лачуге Мурры, потащил ее за собой, толкнул в сани и заставил показать то место, где она оставила ребенка. Они туда и отправились, поднялись в горы, вылезли из саней и пошли на лыжах по окутанным снегом ущельям. Когда они подошли к сугробу, где Мурра оставила ребенка, там виднелась еще маленькая-премаленькая вмятинка, а чуть подальше в снегу — следы лыж. Но Звездоглазку они так и не нашли, она исчезла. Они долго искали ее, однако же, не найдя, в конце концов повернули назад. Новосел бежал впереди на лыжах, а Мурра следовала чуть поодаль за ним. Тут послышался крик, Симон Сорса, мчавшийся словно ветер, обернулся и увидел, как на вершине горы целая стая голодных лапландских волков кинулась на Мурру и стала рвать ее на куски. Но помочь ей он не смог. Ему помешал крутой горный склон, и когда он с великим трудом поднялся в гору, волки уже сожрали Мурру. Опечаленный, вернулся Симон Сорса домой, как раз когда церковные колокола перестали звонить к Рождественской заутрене.

В горнице сидела в горьком раскаянии его жена. У нее не хватило смелости пойти в церковь восславить Бога, ведь когда она поутру пошла в овчарню задать корму овцам, то увидела, что волки побывали и там. Среди ночи вломились они в овчарню, и никого в живых не оставили.

— Это лишь начало нашей кары, — горько вымолвил новосел. — Пойдем в церковь вместе с детьми. Это нужно нам куда больше прежнего, нам должно замолить великий грех…

Никто не знал, куда подевалась Звездоглазка. Следы лыж в снегу неподалеку от сугроба, в котором она лежала, позволяли надеяться, что какой-то путник, странствовавший в горах, снова с помощью доброго ангела был приведен на эту дикую безлюдную вересковую пустошь, нашел дитя и взял его с собой. Нам ведь должно думать, что все именно так оно и случилось, но никому не ведомо, кто был тот путник или куда потом отвезли Звездоглазку и где обрела она ныне свой новый, надеемся, лучший дом… Но она принесет туда с собой благословение и увидит там куда больше, чем видят другие.

Да, она заглянет в человеческое сердце, она заглянет в Зазвездье, заглянет даже в обители святых.