Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
сходил с ума от физики. Если бы его отец, президент крупного банка, не так страстно желал передать дела в руки наследника, Маркус, возможно, стал бы ученым. Но у него не было свободы выбора, а потому он стал финансистом и говорил о физике, как иные говорят о поэзии или живописи.
Кэндис умилило такое неуместное и глупое сравнение, и она подумала, что он ее, наверное, в самом деле очень любит, беззаветно и преданно, раз сравнивает их отношения с самым священным для себя. Впрочем, Маркус доказывал ей свою привязанность и преданность не только так: он выбирал ей неизменно дорогие подарки, которые ей по большей части даже нравились, с удовольствием сопровождал по магазинам, звонил по нескольку раз в день и любил отмечать праздники вместе с ее семьей. Чего еще нужно?
К тому же Маркус был предметом ее гордости — если так можно сказать о человеке. Кэндис завидовали все подруги. Еще бы: Маркус, высокий, плечистый, похожий на молодого атлета, к тому же натуральный блондин, в дорогом костюме, с дипломом Гарварда, на красной «Ламборгини Мурселаго» являл собой воплощенный образ принца конца двадцатого — начала двадцать первого века. И этот принц, как бы избалован он ни был, любил ее, и любил страстно. Известная мудрость: принцу нужна принцесса, но и она, Кэндис, мало в чем уступала ему — естественно, по своей «шкале принцесс»: высокая, с точеным гибким телом, высокой грудью и умопомрачительно длинными ногами, каштановыми волосами и лицом эльфийской колдуньи: тонкие черты, спокойный рот, огромные мудрые глаза под дерзкими изгибами бровей. Ее отец был ненамного ниже положением отца Маркуса: он занимал пост исполнительного директора «Мейсон индастриз», компании, занимавшейся высокотехнологичным оборудованием. Кэндис повезло: отец не пытался воспитать из нее преемницу, на это у него был Джереми, старший сын. И в то же время Кэндис не повезло: отец баловал ее, как маленькую принцессу, ни к чему не принуждал, ни к чему не приучал, кроме как быть красивой, милой и ласковой, а в итоге подготовил ее к единственной роли — к роли чьей-то куклы. И наступил тот момент, когда отец задумался, чьим рукам и заботам можно передоверить свою драгоценную «куколку Кэндис». Вот тут-то и подвернулся Маркус. Внезапно вспыхнувшая страсть детей была очень на руку отцам, ворочавшим свои «большие дела», которые всегда рисовались Кэндис чем-то вроде мельничных жерновов, тяжелых, шершавых, неподъемных.
И это тоже было одной из причин, почему Кэндис держалась за него. Больше всего на свете она любила маму и папу и меньше всего на свете хотела их расстраивать.
Она горько усмехнулась. В конце концов они все-таки расстроились, и расстроились не на шутку. Конечно, оба делают вид, что все в порядке, и изо всех сил показывают ей, что жизнь продолжается... На самом деле, Кэндис была уверена, мама в ярости переломала все свои косметические карандаши и выпотрошила коробочки с тенями и пудрой, а отец имел пренеприятный разговор с Джекобом Доннари, папашей Маркуса. Ох и пришлось же старику отдуваться за проделки сына!
Кэндис злорадно улыбнулась. Пускай. Пускай они оба хлебнут позора, один — раз уж он такой мерзавец, другой — раз уж он такого мерзавца породил и воспитал.
Боже мой, какой скандал! «Забавы папенькиного сынка: сколько девушек за ночь может удовлетворить молодой красавчик Маркус Доннари?» Фото прилагаются.
Кэндис подавила рвотный рефлекс, вспомнив газету, которую выронил из рук ее отец. И что за глупости — реагировать тошнотой на это... эту... эту мерзость? Нет, если мерзость, то все вполне логично.
Кэндис затравленно огляделась: в комнате ничто не изменилось. Ну как, как могло все остаться по-прежнему снаружи, когда с ней внутри произошла вот такая катастрофа?!
Она чувствовала себя растоптанной. Раздавленной, как хомяк, на которого наступила чья-то неосторожная нога. Помнится, в детстве, когда родители подарили ей хомячка, она больше всего боялась, что его кто-то случайно раздавит. На самом деле это был страх за себя. Любой психолог подтвердит.
Кэндис криво усмехнулась: вспомнила психолога, которого посещала ее мать. Доктор Диззи, нервный маленький человек с маленькими усиками, похожий на оживший дагеротип девятнадцатого века, был одним из самых больших авторитетов для миссис Барлоу. Кэндис не вполне понимала, зачем он потребовался матери: сильных психотравм у нее не было, с мужем они прожили тридцать лет, и за эти тридцать лет у них ни разу не зашла речь о разводе, что, вообще-то говоря, значит немало. Однако факт остается фактом: Барбара Барлоу была прямо-таки фанатом психологии вообще и мистера Диззи в частности. Кэндис порой удивлялась: и как папа это терпит? Если бы Кэндис не была его дочерью и не прожила бок о бок с ним двадцать шесть лет, она списала бы все на ангельское терпение. Но отца своего она знала прекрасно и потому понимала, что ангельское терпение тут ни при чем. Если бы Гордону Барлоу хоть что-то пришлось не по душе, он немедленно поставил бы в известность всех окружающих,
Последние комментарии
10 часов 32 минут назад
17 часов 42 минут назад
18 часов 49 минут назад
19 часов 54 минут назад
20 часов 16 минут назад
20 часов 22 минут назад