cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
походил на араба, но явно был не местный житель.
«Ишь, пристроились, голубчики», — подумал Ефрем.
Они опять отошли в сторонку. Ван отдал Ефрему деньги — четверть знакомого мешочка.
— Вот все, — сказал он. — На все чеки. Ефрем протянул деньги обратно.
— У нас другой уговор… Иль передумал?
— Я ничего не передумал. А денег твоих не надо. Они долго непроницаемо смотрели друг другу в глаза.
— Ну, гляди. Твоя власть, — сказал наконец Ефрем. — Что, стало быть, дальше?
— Дальше в машину все! Дорогой заедем в магазин. Времени в обрез. Моя лазейка открыта до четырех. Надо торопиться.
Ефрем вновь уставился на полицейского.
— Ты чего? — нахмурился Ван.
— А кто тебя знает. Там ты переводчик, — Ефрем неопределенно махнул рукой, как бы показывая на Дынхей. — Здесь полицейский.
— Ну и что? В Аграгосе переводчиков для вас нет, кроме меня. Почему не подработать?
— Не мутишь ли воду?
— Во как. Не веришь, значит?
— А кто тебе тут верит? Ван заиграл желваками.
— Ну гляди, — процедил он сквозь зубы. — Потом пожалеешь.
Тут, почуяв недоброе, подбежал Утяев.
— О чем речь, ежели… э-э-э… не секрет?
— Денег не берет, — сказал Ефрем и внимательно посмотрел на директора.
Глаза Утяева и Вана встретились.
— Что, будем торговаться? — скривил в улыбке губы Ван. Его и без того красное лицо налилось кровью. — Тогда извиняюсь.
— Погоди! — Утяев схватил Вана за рукав. — Пойми, не нужны нам деньги! Вот харчишек на дорогу купим и куда нам они? Э-э-э… на что? Нам бы домой поскорее…
— Мне какое дело? — свирепел Ван. — Выброси. — Он отошел, потом оглянулся. — Ну, решайте.
И Утяев, не взглянув даже на Ефрема, ответил:
— Поехали! — Вчера он прекрасно понял, чем дышит этот загнанный в ловушку человек. — Поехали! — повторил для убедительности Утяев.
Ефрем откашлялся.
— Ишь, благородный какой. Ван подошел.
— Ладно, бородач, кончай. И у меня нервы.
— А документ мне будет?
— Садись в машину. Машина документ. — И, не дожидаясь ответа Ефрема, Ван пошагал вслед за Утяевым…
Через час они уже проезжали укрепрайон. (Полицейской машине дороги не заказаны.) Все молча смотрели на черные жерла пушек, устремленных в небо. «Где там, в Пустыне, мог скрываться неприятель?» Наверно, каждый из взрослых в машине об этом подумал, но вслух своей мысли не высказал. Даже обычных маскировочных сеток не было на орудиях. То ли к учению готовятся, то ли уже привыкли ничего не бояться. Ефрем вспомнил китайца, было бы кстати пересказать его мысли. Он опять промолчал. Вану, что ли, говорить? Поистине — голос вопиющего в пустыне… Добрые люди! Встречу вас, расскажу, все расскажу!
Еще через полчаса Ван высадил из машины своих пассажиров и, не попрощавшись, повернул обратно, в Аграгос. Он не искал сочувствия у этих путешественников и не ждал от них благодарности, он душу свою, обреченную на вечные муки, попытался хоть чуть успокоить…
Не прошли наши путники и километра, как впереди, за холмом, увидели белый самолет и побежали к нему, не думая об усталости.
Последние комментарии
3 часов 50 минут назад
5 часов 22 минут назад
9 часов 16 минут назад
9 часов 20 минут назад
14 часов 41 минут назад
2 дней 2 часов назад