В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
меня!» Дом слышит и смеется старушечьим смехом.
Дом – большой выдумщик. Иногда он придумывает мне прошлое. Он подсовывает мне его неожиданно, предлагает разные варианты, вытаскивает их из рукава и крутит у меня перед носом. А я должен выбирать. Иногда я вижу свое возможное прошлое в оконных стеклах, иногда это картины, в которые складываются трещины на стенах, а еще оно приходит во сне. И тогда это кошмары. В них всегда какой-то особый привкус тления. Но вот до одной штуки Дом добраться не может и не доберется никогда. Я надежно ее спрятал.
Конечно, иногда я кое-что вспоминаю, вернее, узнаю о себе кучу всяких вещей. Например, я знаю, что не разбираюсь в технике, знаю еще, что не умею играть на гитаре. Однажды во время экспедиции в ближний корпус я нашел в тамошнем коридоре на полу поломанную гитару. Я потрогал ее носком сапога и подумал, что ведь все равно я не умею играть. Дом позволяет мне узнавать эти безобидные мелочи, но он ни за что не позволит приблизиться хоть на шаг к чему-нибудь, что подсказало бы мне, кто же я на самом деле, зачем я здесь, и что мне делать.
Так вот, сегодня мне поначалу снился Дом во всей своей красе. Будто бы я поднимаюсь вдоль его этажей, но почему-то снаружи, взлетаю, как воздушный шарик. Я глядел на серые щербатые стены, черные проемы окон – почему-то мне все больше попадались выбитые стекла, хотя в моем корпусе их не так уж много, – а внизу был двор и знакомая куча мусора с двухкамерным холодильником на вершине.
А потом я увидел свое окно – самое крайнее на последнем, шестнадцатом этаже. Окно под крышей. Меня словно притянуло к нему, и через него я увидел свою комнату, убогую и выстывшую, с лампочкой под потолком, радиоточкой на стене, железной кроватью и кучей тряпок в углу. А на полу возле кровати сидел я сам – тощий, длинный, немытый и унылый. А потом я все видел уже как будто сижу на полу возле кровати.
Да, я сидел и бросал в стену камешки, а они со стуком падали на пол. День был ярким, в окно лился желтоватый свет, было тепло. И вдруг в коридоре раздался звук – топот множества ног, невнятное лопотание и как будто песни. Я выскочил из комнаты и столкнулся с целой процессией карликов.
Я нисколько не удивился, просто стало как-то любопытно. Они шли, словно на праздник. Топали ногами, громко переговаривались на совершенно непонятном, но все же каком-то знакомом языке, размахивали руками, некоторые пели. Это были страшные уродцы – пузатые, лупоглазые, похожие на жаб с белой бугристой кожей и огромными слюнявыми ртами. Некоторые из них были калеками: у них не хватало рук или ног, один вообще полз по полу, извиваясь, словно червяк. Кое у кого было по нескольку лишних конечностей. Один ковылял на пяти ногах, и это нисколько не мешало ему распевать веселую песню. Некоторые были голыми, некоторые наоборот, одеты вычурно, в расшитые кафтаны и, почему-то красные, штаны и колпаки.
Я кинулся им навстречу, замахал руками, закричал. Но они не остановились. Они просто не заметили меня. Я кричал им в уши, тряс их за плечи, заглядывал в глаза, а они все шли мимо. У них была холодная влажная кожа, как половая тряпка. Они продолжали болтать и петь. Когда я останавливал кого-нибудь из них, просто становясь у него на пути, он топтался, упираясь своей бугристой головой мне в живот, и ронял на пол слюни, бессмысленно улыбаясь и продолжая болтать. И так до бесконечности.
Не помню, откуда, у меня взялся топор. Точно такой же, как в жизни – на длинной рукоятке, покрашенной в красный цвет, очень удобный. Не совсем понимая, что и зачем я делаю, я подбежал к одному из них, голому скрюченному уроду, который что-то оживленно рассказывал своему соседу – пузатому и лупоглазому, в красной шапке. Сначала я потряс скрюченного за плечо, но он никак не ответил. Тогда я размахнулся и ударил его топором. К потолку поднялся фонтан крови, она облила меня и урода в красной шапке, и стены, и пол. Скрюченный упал и забился, изо рта у него шла пена. А его сосед повернулся к пустому месту, где только что был его собеседник, пожевал отвисшими губами и сказал неожиданным басом, словно отвечая на вопрос:
– А гала ду. Шибар ог тукрато ох нараг гала ду.
И тогда я закричал, и кричал, пока не увидел жемчужно-серое осеннее небо, легкое и высокое, и солнце, которое было за облаками, золотистое пятно на сером шелке, и узор из голых темных веток, словно кружево, брошенное в это небо, и лохматые птичьи гнезда, и самих птиц, черных и большекрылых. Я знал, что скоро может пойти дождь, мне было светло и хотелось смеяться.
А потом я проснулся. Иногда ко мне приходит этот сон – осеннее небо (я почему-то точно знаю, что оно осеннее), ветки, птицы. Тогда я снова обретаю надежду, потому что это – единственное неподдельное воспоминание, все это действительно было со мной когда-то и где-то. Это моя единственная правда. И тогда я верю, что на свете есть не только Дом.
* * *
…А напоследок Собеседник бросил через плечо:
– Сегодня на третьем этаже в 218-й комнате Черная Свадьба.
Я ничего не ответил, а
Последние комментарии
2 часов 21 минут назад
2 часов 38 минут назад
3 часов 3 минут назад
3 часов 35 минут назад
4 часов 42 минут назад
6 часов 23 минут назад